что ли, думаю, смотаться, раз Гарик тут решил навеки поселиться…
– Да нет, – сказал Данелия, – пиво мы прибережем на следующий раз. А сейчас разве что маленький посошок за твою сестру, – и он плеснул в рюмки.
– Я такие посошки не употребляю, – обиделся Ника, – налей-ка мне гуманно, по-человечьи! – И, не доверив Данелии, Ника сам наполнил свою емкость. – За свою сестру я люблю выпить много и с удовольствием.
– Не могу ответить тем же в твой адрес, – сказала Вика. – А ты, если будешь так сильно любить меня, обязательно сопьешься.
– Не каркай, – ласково пробасил Ника, осушив рюмку, – лучше отпусти Гарика, а то он на самолет опоздает.
– И то правда, – сказал Данелия и в последний раз пощекотал аккуратными усиками Викину руку.
***
Потом Данелию повели к такси, Ника, прихватив остатки водки, вызвался провожать его в аэропорт, а Вика вернулась к Анне, требовавшей плясок. Вике плясать не хотелось – хотелось думать. Но Анна висела репьем, пришлось включать музыку и танцевать один долгий танец, после чего Анна в изнеможении свалилась в постель – и моментально уснула.
Вика ей позавидовала, но последовать ее примеру, по крайней мере, до тех пор, пока Гарри не взлетел, не могла.
Она долго и тщательно мыла посуду, потом себя, потом курила и вдруг ее осенило позвонить в аэропорт. Ей ответили, что Гаррин самолет отправляется без задержки – в двадцать три часа по местному времени.
Оставшиеся полчаса Вика тупо пялилась в какую-то умную книжку, а в двадцать три часа напряжение резко спало – взлетел! – она выключила свет и облегченно заснула.
…Разбудил ее звонок в дверь. От испуга Вику сорвало с постели так резко, что потемнело в глазах. Но нет – это на улице было совсем темно. Ночь. Вика впадала в панику от ночных звонков – все равно, дверных или телефонных. Хотя это вполне мог быть Ника, добывший еще бутылку водки и потерявший счет времени.
– Это ты, Ника? – тихонько спросила она, почему-то не заглядывая в глазок.
– Нет, это я, – отозвалась дверь голосом Данелии.
Вика долго не могла нащупать замок, а включить свет в коридоре ей почему-то в голову не приходило.
Увидеть она ничего не успела, потому что, щелкнув замком и сделав шаг назад, чтобы впустить Данелию – а это действительно был он! – тут же в нем и утонула. Упала на пол Гаррина сумка, и Вика захлебнулась его губами. Не хватало воздуха, кружилась голова, в ушах шумело. Ну вот, мы летим вместе, глупо думала она. А Гарри, когда его губы временно освобождались – это Вика утыкалась лицом в его крепкую шею – беспорядочно бормотал:
– Я люблю тебя, Вика, хочу тебя очень… завтра вечером… я не могу лететь сегодня… на завтра билет поменял… хочу тебя очень…
Вика… Гарри… Вика… Гарри… Вика-Вика-Вика… Гарри-Гарри-Гари… Ах!..
***
– Мама, просыпайся уже! Я хочу есть, – сказала Анна.
Вика