нее с недоумением.
– Хитч заинтересован в твоем математическом обучении?
– Хитч заинтересован в том, чтобы я оставалась в живых, – ответила Руби, – и я в некотором смысле тоже в этом заинтересована. Этот дурацкий лагерь был просто способом убрать меня подальше от Твинфорда, пока сам Хитч разбирается с ситуацией и делает все, чтобы дома снова стало безопасно.
– С какой ситуацией он мог разбираться?
– С ситуацией, которая касается того, кто хочет моей смерти.
Клэнси выронил свой пончик, и тот плюхнулся в его кружку с чаем.
– Клэнс, ты в порядке?
– Хитч считает, что ты вроде как в чьем-то списке целей? – дрожащим голосом уточнил Клэнси.
– Ну, может быть, – протянула Руби.
– Так вот почему ты болталась черт-те где целых четыре недели… – Он помолчал. – А ты уверена, что теперь тебе безопасно вернуться домой?
– Безопаснее и быть не может, – заверила Руби. – Если я буду сидеть в собственном доме до конца своей жизни, все будет в полном порядке.
– Это не смешно, Руб.
– Знаю, – сказала Руби. – Я на самом деле вовсе не шучу, и ты это знаешь, верно?
– Так это Граф? – спросил Клэнси.
– Месяц назад я сказала бы «да», – ответила Руби. – Но последнее, что он сообщил мне тогда, в склепе, – это то, что он решил не убивать меня.
– Почему?
– Очевидно, он передумал.
– Он действительно так сказал? – поинтересовался Клэнси.
– Он сказал, что в его интересах, чтобы я жила и дальше.
– Ну, это несколько жутковато, тебе не кажется? – произнес Клэнси.
– Почему? – спросила Руби.
– Потому что звучит так, как будто где-то поблизости может шнырять какой-то другой чокнутый убийца.
– Ну да, я думаю, так и есть, – согласилась Руби.
– Почему ты мне не сказала? – осведомился Клэнси.
– Я говорю тебе это сейчас, – напомнила Руби.
– И?
– И что? – переспросила она.
– И что еще ты мне не сказала?
– О чем? – не поняла Руби.
– Не знаю, – заявил Клэнси, – потому и спрашиваю.
– Ну ладно, – начала она, – только не парься… ты и так уже…
– Я так и знал! – воскликнул он. – Что-то случилось, да? Как раз после того, как я вышел из больницы, после того хеллоуинского шествия, за день до того, как ты уехала в лагерь, я прав, я прав?! – Он уже начал всплескивать руками.
– Клэнс, ты обещал не психовать.
Клэнси не обратил внимания на ее слова и продолжал размахивать руками.
– Послушай, Клэнс, дело в том, что…
Но он еще не договорил.
– Тебя что-то напугало, по-настоящему напугало!
Он теперь вел себя совершенно драматически, а Руби не любила, когда он устраивал драму из чего-то, особенно из тех вещей, которые и без того были достаточно неприятными.
– А потом ты вдруг уехала, не сказав ни слова. Я знал, что для этого должна быть более веская причина, чем желание торчать целый месяц в каком-то дурацком лагере для заучек