месте, закутавшись в старый плед, который припрятала здесь на днях, подставив нежным солнечным лучам свои соленые щеки. Она думала о том, как чудовищно несчастна, считая дни до новогодних каникул – выходило слишком много, плохие дни случались все чаще, все чаще ей казалось, что она не перейдет этот год. Аня сидела на крыше, поглощенная своими мыслями, упиваясь жалостью к себе и редким ощущением свободы. Наверное, в этот раз она занырнула в себя слишком глубоко, а может, ей просто не повезло.
– О, чучело. А что это мы тут делаем? – это была Маша – самая изобретательная из ее мучителей, Ане даже не понадобилось открывать глаза, чтобы понять, кто это.
Она не собиралась отвечать, она была не готова, не способна произнести ни слова. Она чувствовала себя беззащитной и абсолютно обнаженной перед самым злым чудовищем ее крошечного мира.
– Все-таки достали мы тебя сегодня, а? – Машка была в чудесном расположении духа, она говорила с Аней таким веселым бодрым голоском, как будто собиралась обсудить с подружкой забавный случай в школе, как будто это не она травила Аню день днем.
– А ты молодец. В школе держишься, а сюда, значит, приходишь порыдать? А я-то думала, что ж ты такая несгибаемая. Уважаю.
Аня медленно открыла глаза и посмотрела на одноклассницу. Что это? Новое издевательство? Подводка к жестокой шутке? Или здесь, вне стен школы, у них случилось какое-то странное перемирие?
Маша сидела на парапете прямо напротив нее. В одной руке у нее был телефон, в другой – сигарета. Вообще-то она жила в доме напротив, но теперь, видимо, тоже стала приходить покурить на крышу. Она смотрела на Аню с любопытством, разглядывала как диковинную зверушку в клетке. У Маши были маленькие почти бесцветные серо-голубые глазки, вздернутый вверх кончик носа, как пятачок у поросенка, и очень красивая улыбка, которую она не забывала продемонстрировать по любому поводу. Идеально ровные белые зубы стоили ей 6 лет в брекетах, что означало не только всевозможные неудобства с едой и речью, но 6 лет издевательств от старшего брата, которому ровные зубы достались в генетической лотерее просто так. И вот теперь она стояла напротив и самодовольно улыбалась своей красивой, но очень дорогой улыбкой.
Аня не собиралась разбираться, что именно означает эта милая беседа, улыбка и озорной огонек в глазах. Она встала, привычным движением стряхивая мелкий мусор, который мог прицепиться к одежде. Она хотела уйти. Видит бог, она просто хотела уйти, она даже сделала первые несколько шагов, когда вдруг развернулась, и задала единственный вопрос, который мучал ее уже много дней:
– За что?
Маша улыбнулась еще шире, и пожав плечами, бросила в ответ первое, что пришло в голову:
– Потому что могу.
Аня застыла. Никогда, ни разу за много лет, ей не приходила в голову мысль, что дело вовсе не в ней. «Потому что могу». Этот небрежный ответ означал, что Аня ничего не может изменить, они будут травить ее, пока им не наскучит, пока им будет