не отводить глаза, не прятать зависть в глубине души, не идти домой одной в рассветной дымке. Больше не быть одной. Никогда.
13
Аня сразу заметила, как изменилось лицо Елены Николаевны, когда она подняла руку на перекличке. Страх, злость, презрение – Аня так часто видела эти эмоции на лицах людей, что не могла ошибиться. Ей было достаточно доли секунд, чтобы понять: будут проблемы.
Петрова Е.Н. заведовала кафедрой Истории и теории государства и права. Девочки в общежитии в один голос твердили, что Ане очень повезло, что именно Петрова будет вести в ее группе теорию права – это самый важный предмет на первом курсе, а Петрова берет себе очень мало групп. Ане не терпелось познакомиться со светилом, но этот взгляд, брошенный на нее поверх журнала, все изменил за мгновение. Она сидела, растерянно оглядываясь и пыталась понять, что же только что произошло.
Одними взглядами Петрова не ограничилась: она то игнорировала Аню на занятиях, то наоборот, вызывала на каждой паре, отпуская едкие комментарии и придираясь к формулировкам ее ответов, не принимала ее письменные работы или занижала балы за очевидно правильно выполненные контрольные. Аня ходила на все лекции, заучивала конспекты и штудировала учебник и первоисточники, но понимала, что все зря – это была травля. Одногруппники ей сочувствовали, возмущенно переговаривались в коридоре после каждой пары и всячески ее поддерживали, но в глубине души были рады, что не они стали объектом ненависти. Аня не могла осуждать их за это, как и за то, что никто ни разу не высказал своего возмущения преподавателю в лицо – это, несомненно, было выше их сил. Ее жизнь сделала новый виток: теперь задира была только одна, зато преисполнена реальной власти, а Сашек было много, но они по-прежнему лишь молчаливо опускали глаза.
Девчонки в общаге тоже лишь разводили руками: «Слушай, за Лёлей Николаевной такого раньше не замечали. Даже не вериться». Аня понимающе кивала и была благодарна уже за то, что они ей верили, не смотря ни на что.
– Сходи к ней на консультацию, – предложил кто-то из старшекурсниц. – Поговори с ней один на один. Только не пытайся выяснять отношения. Пораскланивайся, скажи, как мечтала у нее учиться, спроси, в чем твои ошибки, что исправить, где доработать, кого почитать. Преподы такое любят. Да, придется заискивать и лебезить – это унизительно, но кажется, у тебя нет другого выхода.
«Унизительно? – подумала Аня. – Девочки, да вы совершенно ничего не знаете об унижении».
Впрочем, совет был дельный, а других вариантов и правда у нее не было.
Консультации Елена Николаевна проводила в своем кабинете на кафедре. Аня долго стояла под дверью, гипнотизируя пластиковую табличку с надписью: «Заведующий кафедры. Петрова Е.Н.», потом резко выдохнула, как будто перед прыжком в прорубь, и, коротко постучав, открыла дверь.
– Можно? – дежурно спросила она.
– Да ты издеваешься, – услышала Аня вместо разрешения войти. Завкафедры швырнула ручку, и скрестила руки на груди. Аня не