и задумалась, всматриваясь в красоту ночного звездного неба. Кругом горели факелы и лампы, и, несмотря на наступившую ночь, в Развалинах по-прежнему было людно. Из леса доносились всевозможные шумы, которые в ночной пустоте Эль могла различать еще лучше. Где-то вдали неугомонно кричала сова. В кустах шуршали ежики, пытаясь спрятаться от лишних глаз. А воздух был пропитан спокойствием. Эль пробежала по тропе вглубь Развалин, но, обнаружив, что над дверью Ильгиза факел уже не горит, расстроенная, вернулась в свою небольшую хижину рядом со старой крепостью. Потушив лампу возле входа, которую, уходя, зажгла мама Анна, Эль исчезла за покосившейся деревянной дверью.
Редкий утренний туман пробирался сквозь густой лес, окутывая нежной бархатистой пеленой старые развалины. Над горизонтом виделся рассвет. На листьях деревьев, на траве и на каменных глыбах, поросших мхом, переливались цветами радуги капли прошедшего ночью дождя. Эль выскочила из своей покосившейся хибары, застегивая на ходу плотную кожаную рубашку. Дверь осталась распахнутой.
– И вам доброго дня, – ответила она на слова «доброе утро» встретившемуся на пути рыбаку, который с самого раннего утра отправился к реке, чтобы проверить оставленные на ночь кубари. – Ой-ой-ой! – тут же вскрикнула она, врезавшись на узкой тропе в женщину, которая шла вслед за рыбаком. – Извините! я вас не заметила.
– Ничего страшного, дитя, – улыбаясь, ответила женщина и побрела дальше по тропе.
Эль бежала сквозь туман в глубину Развалин, юркая меж валунов, постоянно уклоняясь от прохожих, которые с рассветом торопились по своим делам. Миновав последний изгиб тропы и выбежав на небольшой пригорок, Эль наклонилась, уперлась руками в колени и как следует отдышалась. Теперь она шла гораздо медленнее и никуда не торопилась.
– Доброе утро! – крикнула она издалека травнику, отцу Ильгиза.
– О, Эль, доброе утро, – ответил Гильтир, отец Ильгиза, косматый худощавый мужчина, с виду походивший на друида, в таком же широком балахоне с просторными рукавами; его тонкие пальцы умело орудовали пестиком в небольшой деревянной ступе; судя по аромату, он толок лечебные травы, которые лежали рядом на столе. А еще на столе лежало несколько свертков и стояла каменная ступа с уже готовым порошком. На краю стола переливались всевозможные пузырьки самого разного размера. Ну и конечно же, на столе по правую руку лежал блестящий серп, у основания которого красовалась резная костяная рукоять кремового оттенка.
– А Ильгиз уже проснулся? – тараторя, выдала Эль.
– Что-то случилось? Что-то я не припомню, чтобы ты когда-нибудь заходила к нам в гости, – не отвлекаясь от своего занятия, спросил Гильтир.
– Нет, ничего, – немного встревоженно ответила Эль и отвела взгляд в сторону. – Просто хотела увидеть Ильгиза.
– Ха, – усмехнулся Гильтир, – его в такую рань трудно вытащить из кровати. Ложится поздно, а потом спит до полудня.
– Может, вы все же посмотрите,