дружелюбна. Он тоже это прекрасно знает. А, получив увольнение, ему придётся выйти к ней на порог. Его ждёт долгий, действительно долгий путь домой. И весь он будет проходить рядом с лесом, – Мейтна остановился, дав интриге зависнуть в воздухе. – А, как вы знаете, ночная прогулка рядом с ним ещё никого не оставляла равнодушным.
Председатель сжал пальцами бронзовые оголовья и сквозь черноту, на миг проблеснув, на трибуны посмотрели лисьи тёмно-рубиновые глаза.
Послание было отчётливым. Любые наказания, исполняемые во внутреннем дворе или в комнатах господ, не шли ни в какое сравнение с тем, что творила с тобой природа. Кирпичные стены ранили – этого никто здесь не отрицал, – они буквально вытрясали из тебя душу, но только природа и её древесные стены могли за одну прогулку довести тебя до истерики. Загоняя в угол, они тебя больше не отпускали. Ты умирал – лишённый голоса, лишённый надежды и лишённый почёта. И только мейт-губернатор – хранитель земли, принадлежащей ему от полюса к полюсу – в полной мере осознавал или, по крайне мере, делал вид, что осознает, какие опасности таит каждая из его земель.
– Нот Председатель, скверные новости на этом не заканчиваются. Если позволите, я сообщу вести из нашей столицы.
Голос госпожи Церемонии дал всем незаметного тумака. Раздумывая о расправе, многие позабыли, что их работа всё еще не закончена. Впереди долгие часы заседания и кто, если не госпожа Церемония, конечно же, могла напомнить им об этом. Она была той самой занудой, от которой все хотят отвернуться, как только ты начинаешь беззаботно отшучиваться с коллегами.
– Нот Церемония, с удовольствием послушаем, какие новости поступили из нашего городского Совета. – Произнёс Мейтна, услышав, как несколько коллегиантов из третьих и вторых трибун недовольно вздохнули.
– Кхм-кхм, мне сообщили, что в столице распространяются идеи революционного толка.
– Снова эта мифическая угроза.
– Нет, господин, отнюдь. Левые вновь пытаются объединить вокруг себя горожан. Поклонники левого крыла были и до этого, но сейчас их число растёт и растёт, при этом их рост, судя по моим сводкам, вовсе не прекращается.
– Их лидер, наконец, сменил косный язык? – бросил Лихорадка, заставив коллег громогласно оценить его шутку.
Госпожа не ответила. Дождавшись, когда все закончат, она поспешила продолжить:
– По сообщениям моих приближённых, по выступлениям левого лидера, стало понятно, что нейтралитет всё больше задумывается о выборе стороны. Те двадцать четыре процента, что не представляли угрозу вам и, в целом, Совету, начинают создавать для левого крыла перевес.
– Скажите мне, нот Церемония, – Мейтна начал вопросительным тоном, – какой процент был у левых ранее?
– Полагаю, Вы ожидаете ответа ноль целых и одна сотая?
– Я не полагаю, это, по сути, и есть их фактическая поддержка.
– Вы ошибаетесь,