смотрящее в сад. А противоположную от окна стену заменяли жалюзи, собранные из тонких фанерных полосок и прикрепленные к натянутой на потолке струне. Так из маленькой проходной комнаты удалось выгородить укромный закуток. По вечерам там зажигалась лампа, и свет просачивался сквозь щели стенки-шторки, превращая комнатушку в настоящий фонарик…
Амаранта вспомнила своё тридцатилетие, тогда ещё Стаськи и в помине не было. А глупая Амаранта о замужестве не думала. Вспоминала Ильина. Иногда…Часто… Всегда…
В тот день в «китайском фонарике» тоже нельзя было шагу ступить. От цветов…
На тридцатилетие её любимых хризантем насчиталось к вечеру ровно тридцать. Друзья, коллеги и мама, не сговариваясь между собой, дарили ей в тот день хризантемы. Вот это был подарок! Цветы в «китайском фонарике» пришлось расставить и на окнах, и на кресле, и даже на полу. Все имеющиеся в доме вазы и банки пошли в ход. Ступить было негде, но выглядело всё это великолепие волшебно!
Теперь мамы уже нет в живых, и друзья, какие – разъехались, какие – растерялись… А Ильин громогласно храпит за дверью…
Из «китайского фонарика» Амаранта тихонько вышла на кухню. Чтобы утомить себя какой-нибудь работой и уснуть от усталости, принялась варить постный борщ. Резала, морковь. Пилила тупым ножом свёклу (муж так и не стал для неё помощником по хозяйству, за каждой мелочью, требующей мужских рук, будь то заточка ножей или прикручивание шурупов, ей приходилось обращаться к посторонним или, если получалось, делать всё самой). Но, если раньше до замужества просить других о помощи было для неё обычным делом, то теперь каждая такая просьба стала для неё унизительной, так как приходилось придумывать и объяснять, почему этого не может сделать муж.
Однообразные механические движения потихоньку притупили её отчаяние. Обернув горячую кастрюлю с готовым борщом кухонным полотенцем, Амаранта опять скользнула в комнату и, подоткнув под себя края одеяла наподобие кокона, попыталась отдаться волне тягучей тупой усталости, но сон не приходил.
Она снова встала, уже не думая о скрипучих половицах, вышла в сад. Сияли яркие лучистые звезды и полная луна. В памяти всплыли первые строчки стихотворения, которое она когда-то давно сочинила.
Южной, южной
Танцуют ночью звёзды.
Нужно, нужно,
Пока ещё не поздно,
Нужно,
Хоть взят уже билет на поезд,
Тебе сказать…
«Господи! О Господи!», – запрокинув голову вверх, Амаранта безмолвно кричала в высокое небо…
Глава 2. У МОРЯ, У ЧЁРНОГО МОРЯ
ТАЙКА
По контрасту с наводнившей Орёл деревенской молодёжью коренные жители Орла – её коллеги по работе – удивляли Тайку своей начитанностью и разносторонними талантами. В Орле много литературных музеев. И не удивительно, эти места связаны с такими именами, как Тургенев, Лесков, Фет, Тютчев, Андреев, Пришвин…
В Гипроприборе