искренним удивлением. Он же не вникал особо в этот вопрос с китайцем. Дал Марине телефон и сказал, мол, позвони, а здесь этот китаец или уже уехал, Юрка и сам не знал, так как был у китайца еще года два назад. Телефон был мобильный. И адрес, по которому на самом деле было очень непросто разыскать этого чудо-целителя, Павлик как бы и не знал, и не переставал дивиться. Вот так чудо!
А Марина после этого сеанса ожила в прямом смысле этого слова! Она поправилась на три килограмма, сделала стрижку, купила юбку с запахом фасона «когда мужчинам некогда» и зарегистрировалась на сайте «Одноклассники», где у нее немедленно началась бурная виртуальная жизнь.
В среду Павлик повез ее на биохимию. Доктор Илья Моисеевич даже очки приподнял, увидав Марину. «Голубушка? Вы ли это? Да… пребывание на домашних харчах вам явно пошло на пользу. Потолстели!» – улыбнулся он и слегка ущипнул Марину за плечо, глядя на Павла удивлённо и вопросительно. Доктор был опытным, и знал, как никто другой, что такой расцвет часто оборачивается скорым увяданием. Слишком скорым. Доктор задумался. Он хорошо помнил все проблемы этой молодой женщины – сам дважды стоял над ее располосованным нутром, освещенным слепящими белыми лампами операционного блока. И все видел, и знал, как безнадежно ее положение. Потому и отпустил домой. Что проку мучить ее капельницами да бесполезными процедурами, если все и так предопределено. Пусть лучше с детьми проведет время, немного, неизвестно сколько. Да черт с ней, с этой гистологией. Ему и так все ясно. Пусть радуется жизни. Пусть будет так, как есть сейчас. Она и вправду ожила. Да-а, дома-то и стены помогают. Всякому понятно.
Потому он и решил по-человечески, не как врач, а как если бы Марина была его собственной дочерью. Пусть будет надежда. Не нужны нам эти лабораторные цифры. «Да-а, смотрю я на вас, Мариночка, не будем мы делать эти анализы. Что колоть зря, и так вас за этот год накололи так, что на всю жизнь хватит. Отдыхайте гуляйте. А весной увидимся», – и нарочно громко, так чтобы слышала Марина, проговорил, наклонившись к Павлу: «Барышня-то у нас, vinco vinetum! И, хлопнув Павла по плечу, быстрым шагом почти бегом заспешил по коридору.
Илья Моисеевич знал, что если и состоится еще одна встреча с Мариной, то она будет тягостной и недолгой. Конечно, ему хотелось бы запомнить ее вот такой, посвежевшей, домашней, отвлеченной от своей страшной болезни.
Илья Моисеевич ошибался. Встреча с Мариной произошла спустя 7 лет. Это было случайное столкновение на центральной улице Петропавловска. И конечно, Илья Моисеевич никогда не узнал бы ее сам. Марина окликнула его в толпе. Она очень спешила и приветствовала его взмахом огромного букета сирени. «Выпускной у дочки, бежим за аттестатом», – на ходу без предисловия заговорила она. Илья Моисеевич замер, приоткрыв от удивления рот. Марина смутилась: «Вы меня не узнали, наверное, я – Марина, помните, 7 лет назад лечилась у вас. Мы из Усть-Большеретска, где обсерватория», – Марина совсем растерялась. Илья Моисеевич улыбнулся: