зарябило, и перед глазами духов зимних праздников предстала картина: никаких гостей в доме нет, на потолку сияют сети из гирлянд, напоминая звездное небо, а на полу сидят двое, пакуют подарки, перекидываются словами и смеются. Они наконец-то счастливы в этот Новый год.
– Как хорошо, – с облегчением вздохнул старик и, вынув из внутреннего кармана пальто блокнот и ручку, вычеркнул одно из десятка человеческих имен. – Не слишком ли ты рано расслабился, мой дорогой племянник?
– Как только озолотите мне руку, дядя, сразу побегу выполнять следующее задание. – Парень выбросил объедки со стола, собрал грязную посуду и бросил ее в раковину.
Гомер притих в клетке. Морковка вдруг перестала его интересовать.
В хижине назревала очередная ссора.
– Фим Северов! Ты торгуешься со мной? – вскинулся старик. – Не переходи черту, малец!
Парень вздрогнул при упоминании своего имени. Он и дядя – безымянные духи зимних праздников. Люди не знают их настоящих имен, поэтому племянник нечасто слышит, как его зовут, но если все-таки слышит, значит, дядя говорит это в гневе.
– Вовсе нет, дядя, – налепив на лицо сахарную улыбочку, парень подбежал к старику и схватил его за руку. – Озвучьте следующее задание – мигом помчусь выполнять! Даже Гомера в помощь не попрошу, обещаю!
Гомер удивленно посмотрел на шустрого юнца и вернулся к надкушенной морковке, давая понять, что на сегодня он выполнил лимит по оказанию помощи.
– Бесполезное животное, – цокнул языком Фим и отвернулся от ушастого любителя погрызть.
Северов-старший вручил племяннику дешевый блокнот из ближайшего магазина канцтоваров. Листы вдоль и поперек были исписаны именами и звездочками. Пятиконечными фигурами отмечались то ли успехи, то ли рейтинг дядюшкиной самооценки после выполненного задания.
Фим спокойно принял и блокнот и участь, что настигает его каждый год в канун зимних праздников. Он спрятал дядюшкину писанину в карман джинсов, которые были заштопаны со всех сторон алыми латками, и подошел к открытой клетке, где сидел заяц.
– Спорим, ушастый, что я выполню следующее задание до того, как ты догрызешь эту вонючую морковку? Не успеешь справиться со своим ужином – больше не получишь овощей, так и знай!
Он щелкнул пальцами по прутьям клетки и широко улыбнулся. Гомер и до этого выглядел не так храбро, как хотелось бы его заячьей душе, теперь же после слов Фима и вовсе уши повесил.
– Меньше болтовни, – терпеливо напомнил дядя, оттеснив парнишку от клетки, – больше дела. Гомер, ты не слушай его! Этот мальчишка – самое несерьезное создание, что я когда-либо видел. Не принимай сказанное им так близко к сердцу.
Фим выглянул из-за дядюшкиной спины и подмигнул питомцу, дрожавшему от страха, а потом рассмеялся звонким смехом похожим на перезвон рождественских бубенчиков и обернулся россыпью конфетти, заставив Гомера еще больше дрожать. Волшебство часто тревожило простую размеренную