изумленно ахает, когда Артем по-хозяйски обвивает мою талию свободной рукой и подается вперед, оставляя мизерную прослойку воздуха. Я чувствую, как он дышит мне в губы и жмурюсь, потому что уверена в неминуемости поцелуя. На глазах у наших родных! Поцелует невесту своего брата?! Хоть и бывшую, но тем не менее..
Сумасшествие!
Я впадаю в ступор, а должна немедленно отпихнуть наглеца.
– Я делаю ровно то, что могу себе позволить, ― спокойно резюмирует Артем. ― Заявляю на тебя права.
Я распахиваю глаза.
Что за чушь несусветную несет этот человек?
– Какие еще права? ― грохочет у Артема за спиной Александр Сергеевич. ― Ты рехнулся?!
Но брюнет даже бровью не ведет, оставляя побагровевшего от гнева отца в зоне тотального игнора, и обращается ко мне с непреложным обещанием:
– Ты станешь моей женой, Ксюша.
Глава 5
Вот бы на голову обрушилось небо, и я проснулась. В холодном, липком поту, в своей кровати, от бредового кошмара с участием не менее бредовой личности, вдруг заявившей, что мы поженимся.
Вопреки несуразности, слетевшей с уст Артема, он взирает на меня с таким убедительным выражением лица, будто не сказал ничего из ряда вон выходящего. Будто ожидает, что я тот час же дам согласие, оставив казус без требовательных уточнений.
Сквозь толстый слой ваты в ушах начинают прорезаться посторонние звуки ― хаотическое нагромождение голосов, громких и изумленных. Моя мама с Елизаветой Григорьевной, надрывая связки, накидываются на брюнета, как остервенелые коршуны, с притязательным тоном. От возмущения сбиваются, путаются в словах, перебивая друг друга.
Артем не удосуживается ответить, предпочитая проделывать на месте моих широко распахнутых глаз два сквозных отверстия. Пробирается сантиметр за сантиметр глубже в плоть, пытаясь добраться до сокровищницы моих мыслей.
– Мне жаль, но иного выхода нет, ― молвит приглушенно, опуская густые черные ресницы и перемещая взор к моим дрожащим, раскрытым губам. ― Мы должны заключить брак. Так или иначе, ты возьмешь фамилию моей… семьи.
Его благородное лицо черствеет, темные глаза устремляются через плечо на Александра Сергеевича.
– Может, тебе есть, что добавить, отец?
– Давай выйдем и поговорим, ― часто и тяжело дыша, просит Золотовский-старший.
– Поговорим здесь, ― ультимативно чеканит Артем. ― В присутствии твоей жены, Ксюши, ее мамы и подруги… ― перечисляет холодным тоном всех находящихся в большой гостиной.
Судя по тому, как он отозвался о Елизавете Григорьевне, она не приходится ему родной матерью. Выходит, Максим ему брат лишь по отцу?
– Да кто вообще дал тебе право подходить и хватать мою подругу, как вздумается? ― Катя выступает на пару шагов вперед, уперев руки в бока, и катит бочку на Артема. ― Сейчас же отойди от Ксюши, иначе я копов местных вызову.
– Пожалуйста, ― великодушно одобряет с коротким