Хорошие манеры.) В глаза бросается.
Его голос был насмешлив и ровен, и это ее особенно злило.
–Ты француз?! – требовательно спросила она.
–Нет,– улыбнулся он.– Я русский. Enchanté.
–А я – француз!– теперь в ее голосе звучала агрессия.
–Брат, – обратился Норов через ее голову к ее спутнику.– Похоже, у твоего француза небольшая проблема с пониманием. Переведи, ей, пожалуйста, про хорошие манеры и про русских. Мафия, «калашников», ну ты знаешь?..
Но индонезийка уже и сама все поняла. «Калашниковым» во Франции почти официально именуют любое огнестрельное оружие, так что особых пояснений это слово, так же, как и «мафия», не требует. Индонезийка молча схватила сына за руку и довольно грубо встряхнула. Тот сразу успокоился и перестал пищать. Она повела его к столу; по дороге остановилась и исподволь бросила на Норова взгляд, одновременно испуганный и злой.
Норов улыбнулся девочкам, поднял корону, уже надорванную и смятую в перипетиях, и снова водрузил на голову Мелиссы.
–С коронами такое случается сплошь и рядом, – сказал он.– За них всегда воюют.
Та улыбнулась, немного неуверенно.
* * *
Возвращение Норова к столу было встречено напряженным молчанием со стороны французов. Никто не высказал ему одобрения и не улыбнулся, даже мать девочки.
–Tu es voyou, Paul, – покачал головой Жан-Франсуа.– Merci quand même.
–Почему все ведут себя так, будто ты совершил нечто неприличное? – возмутилась Анна.– Ведь ты вступился за девочку!
–Французы до смерти боятся обвинений в расовой дискриминации, даже слов «араб» или «мусульманин» стараются не произносить,– пожал плечами Норов.– Правда, Ванюша?
–Вовсе нет!
–Тогда скажи, кто совершил последний теракт в Париже?
–Террористы.
–Вот видишь,– обратился Норов к Анне.
–En tout cas vous avez raison (В любом случае, вы правы), – твердо сказала Норову Лиз, выражая свое несогласие с мужем и остальными.
Официанты начали разносить горячее.
* * *
В редком потоке машин на дороге показался лихой черный «Харлей»; за ним на некотором отдалении солидно плыл серебристый «мерседес». Оба транспортных средства остановились прямо на пешеходной части, игнорируя запреты и правила.
–Прибыла аристократия,– негромко заметил Норов Анне.
–Ляля и Брыкин? – улыбнулась Анна.
–Они – аристократы духа.
Жером, снимая шлем, слез с сиденья, будто рыцарь – с седла лошади. Из лимузина появились Брыкин и Ляля.
–Русские? – спросил Норова Жан-Франсуа.
–Разве не видно?
–Жером! – просияв, воскликнула Клотильда, срываясь с места.
–Ты никогда меня так встречала! – упрекнул Норов Анну.
–Ты имеешь в виду, что я не кричала «Жером»? Но ты же не «Жером»!
–Но ты могла бы кричать: «Не Жером!».
–Я вообще стараюсь не кричать. К тому же ты не приезжал в офис на мотоцикле.
Брыкин в черной расстегнутой куртке с мехом норки внутри подошел к Норову и дружески обнял его.
–Классно,