и попался, дружок».
Честь самурая требовала вызвать обидчика на поединок. Вот только Окада за свою жизнь ухитрился избежать даже простой потасовки, хотя формально умел владеть мечом. И прекрасно понимал, что вызвать Като означает подписать себе смертный приговор. С другой стороны, если оставить всё как есть, то он покроет себя позором. Казалось, ловушка захлопнулась. Но на сей раз трусливому чинуше пришёл на помощь сам господин Симода.
– Прекратите немедленно свару! – рявкнул он. – Ты, Окада, думай, прежде чем открывать рот.
– Но, госпо…
– Я сказал – думай! – произнёс наместник с угрожающими нотками в голосе.
– Простите, Симода-сама! – тут же простёрся ниц поднаторевший во властных играх Окада. Уж он-то прекрасно знал, где, когда, что и как нужно говорить. Ну, или полагал, что знал.
– Теперь ты! – повернулся сановник к Масасигэ.
Хотя тон наместника не изменился, Като показалось, что мыслями он сейчас пребывает где-то в другом месте. Неужели произошло что-то ещё?
– Отвечай, зачем ты поселил варвара в гостиницу?
– Вы готовились к отъезду, господин, – уверенным тоном ответил самурай, у которого было время продумать свою защиту. – Отвлекать людей на то, чтобы организовать ванну, питание и ночлег христианина я посчитал излишним – все и без того были очень заняты. Варвар смердел, он был голоден и ужасно одет, а на следующий день нам предстояло до вечера обследовать окрестности. Выделять ему нянек или самому становиться таковым у меня не было возможности. В то же время купец Рокуро горел желанием отблагодарить меня за спасение его жизни на дороге. Поэтому я счёл возможным позволить ему оказать мне ответную услугу, заодно решив проблему с приведением кириситану в человеческий вид.
– Хм, – буркнул господин Симода, но складка на переносице у него разгладилась.
Хотя это и выглядело странно, если не сказать подозрительно, он не мог не признать – Като мастерски решил разом несколько проблем. Хотя один вопрос всё же остался.
– Если бы христианин бежал, тебе пришлось бы совершить сэппуку, ты же понимаешь это? – спросил он самурая.
– Да, Симода-сама, – поклонился Като. – Однако я посчитал, что такая вероятность минимальна. Христианин понимает наш язык и за время пребывания в тюрьме не мог не осознать, что приехать в Японию для него было ошибкой. Будь рёкан в деревне, он мог бы отважиться на побег. Но в городе? К тому же Рокуро, даром что торговец, показал себя уверенным бойцом. Я не сомневался в нём.
– Если только кириситану не отравил его своим ядом, – не удержался от комментария Окада.
– Думаю, единственный бог, которому поклоняются торговцы – это золотой обан, – немного рассеянно ответил наместник, мысли которого снова унеслись куда-то в сторону. – Что касается обвинения Като Масасигэ в христианстве и измене… Выслушав стороны, я нахожу их неподтверждённым. Христианин был передан под личную ответственность Като. Где он сейчас?
– Мне это неизвестно, господин, –