право же, дружок…
ОФЕЛИЯ:
Нет, нужно слушать! (Поет.)
«Тут саван готов белее снегов…»
(Входит король.)
КОРОЛЕВА:
На горемыку гляньте, государь.
ОФЕЛИЯ (поет):
«…И роз душистых венок.
Да только без роз и любящих слез
Ты в землю чужую лег».
КОРОЛЬ:
Как вам сегодня, милое дитя?
ОФЕЛИЯ:
Хорошо, воздай вам Бог. А говорят, сова была дочкой хлебопёка. Отче, мы знаем, что мы такое сейчас, но чем еще можем стать, – не ведаем. Господь благослови вашу трапезу!
КОРОЛЬ:
Всё грезит об отце.
ОФЕЛИЯ:
Пожалуйста, о том ни словца. А спросят, как было дело, скажите вот что. (Поет.)
«В день Валентинов нужно мне
Заутра ранью встать,
Чтоб выстать у тебя в окне –
И Валентиной стать».
Впустил он девушку в свой дом –
Согреть ему жилье,
А выпроваживал потом –
Не девушкой ее.
КОРОЛЬ:
Офелия, голубка!
ОФЕЛИЯ:
Ой, не клясться бы, не ругаться, вот-вот кончу. (Поет.)
Есусе и Благая Мать!
Не стыдно ли юнцам?
Как петухам бы кур топтать,
Так нас бы драть срамцам!
«Пока ты не подмял меня,
Божился в жены взять!».
А этот врун отвечает:
«И взял бы, да не вспомню дня,
Чтоб ты пришла мне дать».
КОРОЛЬ:
И давно это с ней?
ОФЕЛИЯ:
Надеюсь, все сладится. Нам бы только потерпеть. Но не могу не плакать, как подумаю, что они хотят положить его в холодную землю. Погодите, брат еще об этом узнает! А вам спасибо за мудрое участие. – Сюда, мой кучер! – Доброй ночи, леди. Доброй ночи, милые леди. Доброй ночи, доброй ночи. (Уходит.)
КОРОЛЬ:
За ней, тишком! Следите в оба глаза.
(Горацио уходит.)
Вот яд нам горя горького. А всё –
Отцова смерть! Пришли, Гертруда, беды –
Не шлют разведку, батальоном прут.
Отца ее убили. Сын ваш изгнан,
Хоть в этой ссылке – сам и виноват.
Тем временем народ в грязи нас топит,
Как мутная заразная вода.
Смерть старика – вся в домыслах и слухах,
Тайком зарыть, – ох, ум был зелен! Чадо
Себя забыло. Разум раздвои, –
Мы лишь картинкой не скоты, а люди.
И сверх всех бед – явился дочкин братец.
Весь в тучах, подозреньем лишь и сыт,
Готов подставить уши всем смутьянам,
А тем – зудит науськивать его
Отравою вокруг отцовской смерти.
Все, слыша звон и скудно зная дело,
Нас в этом гное рады обвалять,
Шипя от уха в ухо. Друг мой милый,
Страшней картечи мне пальба молвы,
Вот-вот дострелят.
(Шум за сценой.)
КОРОЛЕВА:
Боже, что за топот?
КОРОЛЬ:
Моя охрана где? Пусть двери держат!
(Входит