разборки. Если Галберт узнает, что я помогаю, с этого ублюдка станется поджечь таверну.
– Я хочу снять на сутки восьмую комнату. – Аркус положил на стол золотую монету.
– Здесь многовато.
– На всякий случай. А это тебе за беспокойство.
Аркус положил на стойку еще одну монету.
Тавернщик умелым движением смахнул монеты со стойки и положил перед охотником ключ. Аркус кивнул и направился по лестнице наверх. Войдя в комнату, он запер за собой дверь, оставив ключ в скважине. Ну что ж, пришло время немного погулять по крышам. Аркус осторожно открыл окно. Прямо под ним раскинулось бугристое поле из разного рода крыш. Он для себя не раз уже отмечал, что более идеального места для преследования кого-то или, напротив, бегства от погони, не найти. Он мог без особых проблем пересечь полгорода по крышам прижавшихся друг к другу домов. Так он и поступил. Он не спеша прогуливался по крышам, перепрыгивая по дымоходным трубам и разгоняя нахохлившихся голубей. Пройдя примерно четверть мили, Аркус без особых проблем спустился по лестнице для трубочистов. Осторожно выглянув из переулка, он убедился, что троицы убийц не видно на улице, а, стало быть, они еще его не хватились. Немного подождав, Аркус, наконец, двинулся в сторону Академического квартала. В конце концов, надо бы навестить Филиппа. Охотник поймал экипаж и уже через десять минут стоял на пороге дома, в котором жил Кох. Окно его квартиры было настежь раскрыто. Аркус, поднявшись по старой скрипучей лестнице, постучал в такую же старую дверь.
– Кто там?
– Аркус.
– О, старина! – Замок щелкнул, и дверь открылась. На пороге стоял, как обычно взъерошенный, ученый. – Входи скорее. Присядь. Нет, не сюда. Погоди.
Кох сгреб кучу бумаг с кресла, по пути опрокинув гору пустой посуды. Похоже, Филиппу удалось невозможное – захламить свою комнатушку еще больше. Точнее, за годы ученый превратил более чем просторное помещение с верандой с видом на канал и город в заваленный бумагами, книгами, препаратами, колбами, ретортами и перегонными кубами лабиринт. Сейчас он пошел дальше. Когда стены закончились, он начал натягивать между ними веревки на манер бельевых и развешивать листы с зарисовками, записями и, Бездна знает, с чем еще. И сам он сидел внутри этой паутины, что-то бормоча.
– Как работа? – Кох внимательно рассматривал банку с какой-то пакостью вроде гигантского кузнечика. – Тебя неделю не было.
– Все в порядке.
– Было тяжело?
– Нет. Совсем нет.
– И все равно это заняло неделю? – Кох поставил банку и принялся что-то записывать в небольшой блокнот.
– Мне городок понравился. Решил задержаться.
– Кросстаун – это не город, а гигантский базар. Как такое может нравиться?
Аркус не ответил. Он рассматривал рисунки ученого.
– Как твои исследования? – с максимально возможным участием поинтересовался охотник.
– Зашли