оказалось необычайно оживлённо. В свете горящих масляных фонарей я издали различила несколько грузовых повозок, вокруг них сновали люди и громко что-то обсуждали. Слова я не могла расслышать, но уловила взбудораженность в голосах.
– Что-то произошло с одной из повозок, – подсказал Джая, подведя свою лошадь поближе к моей. – Городская стража осматривает повреждения. Возничий…
Я посмотрела на друга, который, видимо, вслушивался в разговор.
– Что там? – не выдержала я затянувшегося молчания.
Въезд в столицу ночью не ограничивался и не запрещался, если конечно въезжающий не разыскиваемый преступник, а проверка ввозимого груза обыденное дело для стражи. Суматоха у ворот довольно частое явление, но мне вдруг стало не по себе, я нетерпеливо поёрзала в седле и оглянулась назад, на пустую улицу, слабо подсвеченную редкими зажженными фонарями на столбах. Я не понимала, что именно меня беспокоит, но определённо что-то было не так.
– Говорит, что на его обоз напал зверь, – продолжил Джая.
– Снова волки? – предположила я, припоминая о случае пару месяцев назад.
Друг коротко пожал плечами и натянул поводья, чтобы следовать, как положено для раба, позади хозяина. Мы уже достаточно приблизились и не стоило привлекать излишнее внимание.
Один из стражников, стоящих позади крайней повозки, оглянулся на нас, поправил фуражку за козырёк и недовольно сощурился. В его руке был переносной фонарь, которым он светил во внутрь повозки, чтобы рассмотреть содержимое. Он поднял его повыше и протянул в нашу сторону, чтобы разглядеть лица.
– Говорю вам, мы потеряли половину обоза. Эта тварь загрызла пять овец и двух лошадей, разнесла повозку с чаем и зерном из Берчура и повозку с шелками. Вы хоть представляете сколько всё это стоит? – горячо возмущался чуть в стороне полноватый мужчина перед стражником со сверкающей в свете лысиной.
– Что-то не складывается. Раз вы едите из Берчура, то как оказались у восточных ворот? – с явным сомнением хмыкнул второй, крутя в руках свою фуражку.
Мужчина с фонарем шагнул нам навстречу, и мы остановились, объехать повозки не представлялось возможным, с обоих сторон от них сновали другие стражники и возничие. Заметив, что на белой фисе Джая нет «имени», он нахмурился и осмотрел меня с явным недоумением. Я уже привыкла к подобным взглядам, моё предпочтение мужским брюкам и рубашкам вместо платьев госпожи всегда вызывало у людей недоверие в моей принадлежности к знатному роду. Обычно никто из жителей Вошасы не требовал подтверждения моей личности, опасаясь ненароком оскорбить ноа, если я действительно ей окажусь. Но вот городские стражники вполне на законных основаниях могли потребовать нефритовую табличку моего рода, чего бы мне сейчас очень не хотелось. Городская стража полностью подчиняется роду Фурош, и чем меньше людей знают о моём ночном визите в Вошасу, тем лучше.
Я молча ждала решения стражника, чтобы не раздражать его своим нетерпением, и невольно прислушивалась к продолжению разговору.
– Так эта тварь выскочила