оградить её от любой напасти. К своему объявившемуся жениху Василию, девушка никакой нежности не питала. Слухи разные ходили о нём, вплоть до того, что по Царьграду уже разгуливают его незаконнорождённые дети от других девиц, которые решили разделить ложе с царским сыном. Если бы Ольга действительно хотела быть любимой женой, то более серьёзно отнеслась бы к похождениям будущего супруга. Но её волновало лишь то, что, взойдя на престол, царевичу быстро опостылят царские дела, а кто как не верная супруга рядом будет принимать все решения за него? А она не сомневалась в том, что в итоге править будет Василий, ведь Сергей точно сгинет где-нибудь в очередном военном походе.
Она обязательно одержит победу в этом состязании, а после перед Марфой сделает вид, что всё случайно так получилось. Девушка вызвала своего самого верного слугу и, вручив ему увесистую калиту с монетами, наказала пойти к лучшему золотых дел мастеру, который за ночь мог бы выполнить сложный заказ. Царское благословение уже было у неё в кармане.
***
За длинными столами, ломившимися от яств да сладкого мёда, чинно расселись бояре и дворяне, сухо справляясь о здоровье друг друга, делая вид, что им совершенно не интересны пустые сплетни о чужой жизни, хоть и обожали после их как следует обмусолить, промывая косточки недругам за их спинами. За отдельным столом расположились по лавкам воеводы, готовые встречать своего обожаемого старшего царевича общим гомоном. Их настроение было заметно веселее, чем у напыщенных бояр, не успел пир начаться, а кто-то уже еле сидел на месте, то и дело валясь под лавку из-за выпитого мёда, и заботливо усаженный коллегами по службе обратно перед очередной полной чаркой.
Воздух в помещении словно вибрировал от ожидания, каждого из собравшихся распирало любопытство, которое никто даже не пытался скрыть. Часто можно было услышать рассуждение того или иного человека на вопрос «Как же покажут себя молодые невесты?», но пока они могли лишь догадываться о том, что их ожидает сегодня. Царь восседал на резном троне во главе стоящих стройным квадратом столов. По обеим сторонам от отца разместились его сыновья. Несмотря на то, что все были одеты по-праздничному, и каждый пытался перещеголять другого, царевичи всё равно выделялись из толпы, словно исходила от них особая, невидимая глазу сила.
Подле старших братьев находились их будущие жёны, одна краше другой, их довольные улыбки так и светились на лицах. Как и ожидалось, царские невесты облачились в самые лучшие сарафаны, дорогие мониста украшали лебединые шеи, шелковистые волосы были аккуратно заплетены в длинные косы, а головы венчали усыпанные самоцветами дорогие кокошники. Младший находился в позорном одиночестве, что не упустил подметить средний, насмешливо напомнив Ивану, что всем интересно посмотреть на его ненаглядную кикимору, царевич на это только отшутился: «Ты, братец, только про мою суженую и говоришь, небось завидуешь?». Василий побагровел, но Сергей тут же осадил его холодным взглядом, ему не хотелось разнимать этих двоих при честном народе.
Царь тоже порой обеспокоенно поглядывал на младшего