когда одолевала бессонница и разные мысли. Ночные полёты хорошо сказывались на его самочувствии, и едва лапы касались земли, как бог сна накрывал его покрывалом из ярких сновидений, и горе тому, кто решится разбудить спящего «кота» раньше, чем это сделают первые лучи солнца.
Росс оказался у горы поросшей старыми соснами и мелким колючим кустарником. Занимался рассвет. Воздух был наполнен прохладой, запахом хвои, перекличкой малюток-корольков, деловито перепархивающих среди ветвей и далёкой дробью сонного дятла.
«Знать бы зачем меня сюда занесло, – подумал про себя Росс. – Вспоминай, Росс, вспоминай. Может, это место тебе знакомо? – и тут же отвечал: – Росс тут не причём. Спрашивать надо с Эдисседа. Ну-ка, Эдис, что ты скажешь об этом месте?»
Но Эдиссед молчал, и Росс уж было решил, что попал сюда случайно, и поскольку в тёмный лес идти не хотелось, то надеть венок и продолжить путешествие наступило самое подходящее время. Как вдруг где-то в стороне послышался треск ветвей. Кто-то шёл ему навстречу и вот-вот должен был появиться. Росс подавил желание скрыться, он вспомнил, что его не видно.
Вскоре среди деревьев показался силуэт человека. Он продирался через кусты, иногда пуская в ход свой меч.
– А Эдиссед! – обрадовался Росс, узнав его. – Привет! Никак идёшь проверять ловушки?
Росс понимал, что Эдиссед его не слышит, но поговорить с кем-нибудь ужасно хотелось.
– А ты очень похож на меня… Только мускулистее.
Эдиссед прошагал мимо Росса с самым невозмутимым видом, но его поведение лишь больше развязало язык невидимого попутчика.
– Может, сбавишь шаг, а то я не успеваю? И куда ты так спешишь?
Росс едва поспевал за ним, он то и дело врезался в деревья. Один раз он слишком близко подошёл к охотнику, что тот, увлёкшись рубкой кустов, преграждающих путь, несколько раз полоснул по невидимке мечом.
– Эй, приятель, полегче! – возмутился Росс.
Внезапно Эдис остановился и прислушался. Где-то рядом трепыхалась птица. Охотник быстро нашёл спрятанный на земле силок, и вот уже вскоре серая куропатка забилась в его руке в предсмертной агонии. Когда птица затихла, Эдис засунул её в мешок, поправил ловушку, замаскировал её и продолжил путь.
Когда охотник остановился ещё раз, Росс решил, что причиной тому ещё одна ловушка. Он даже почувствовал разочарование: ходить за самим собой лишь наблюдая, как ставят ловушки на птиц, казалось тратой времени.
– И не надоедает тебе шастать по лесу с утра пораньше? Лучше бы сидел дома и кур разводил.
Эдиссед, настороженно прислушиваясь, начал взбираться на гору. Сначала подъём не был крутым, но постепенно идти даже ему становилось труднее.
– Утомил ты меня своей беготнёй, – проворчал Росс, безнадёжно отставая.
Догнал он его только, когда путь пересекла широкая тропа. Следуя по ней, Эдиссед сбавил ход, он к чему-то всё время прислушивался.
Внезапно тропа оборвалась. Впереди возникла глубокая пропасть.
– И что дальше? – вкрадчиво поинтересовался