что можно ответить? «Подобные тебе и в моем мире любят поговорить». Благо – промолчать.
Волшебный голос меж тем продолжал:
– Ты – редкость, являющаяся раз в тысячу лет. Знаешь, поди, что люди и обстоятельства тебя берегут. И я один из того сомна. Но только…
Сар умолк. Пришлось взглянуть. Взгляд влюбленного опять имел место быть. И парень, видно, этой игрой увлекся.
– Только я хочу, чтоб заметили, не обошли равнодушно, как должное. Слишком многого хочу?
Улыбка родилась сама собой, кривоватая и неуверенная, и жест – дотянуться и руку погладить. Сидели они напротив, по разные стороны скатерти.
– Сар, милый, ты слишком заметен. Того и боюсь. Иначе давно бы уже вертелась вслед тебе как подсолнух. Но подумай, что меня ждет. Такая парочка как мы – просто курам на смех.
Еще одно примирительное поглаживание. Но кисть Сар одернул и изменился в лице. Побледнел и посерьезнел.
– Значит, удача еще со мной?
– Какая удача?
– Нежданная перемена в тебе. Где бы, и как, она не случилась!
– Чего?
– Да ничего! Попробуй ум людской выключить и сердцем жить!
О, господи! Шумный выдох получился непроизвольно. Циника в таких обстоятельствах лучше, конечно, не включать. Но достал!
– Современницы тебя не вдохновляют? Редко встречаются и какие-то страшные?
Сар вскинул брови, улыбнулся краем рта:
– Нет, красивые. Как ты.
Примолк, задумчиво упер длинный палец в щеку:
– Но их тоже пугает все это.
Стало его жаль. Видно там, у них, красавцев тоже понимали престижными вещами, и, заполучив, с удивлением отмечали, что божественного нрава за божественным ликом не наблюдается. Все как у людей – комплексы, тяжелая история, поиски тепла…
Сар понурил голову, долго молчал, потом выпрямился и сделал странный жест. Впился всей пятерней в щеку. Страшное у него лицо сделалось. Изменилось до неузнаваемости. Прямо рысий оскал. Блеск в глазах, клыки под встопорщенными усами.
– Боги свидетели – одно движение и морок спадет. Уродом буду. Счастливым уродом…
– Эй, эй! Ты что! Опомнись! Не смей!
Она сделала движение перехватить руку. Но не дотянулась. Сар резко отстранился. Засмеялся. Сделался прежним.
– Не бойся. Шучу. Обречен быть таким. Я – сар. Должен внушать восхищенье.
– Ну, успокоил. Но, вот, это «сар» – звучит как титул.
– Да, ты права, это – статус, состояние духа.
– И кто же так зовется?
– Воин с сильным жреческим зерном.
Да, она читала о таком. Земледельческая община на заре человеческой истории понимала воинский мир, как хищный. Это были чужаки, договориться и взаимодействовать с которыми помогали не только жрецы, но и те, кого называли волхвы «мудрые волки» – полувоины-полупастыри. В молодости они были, видимо, такими как этот ангел. Не слишком-то счастливыми людьми. Две противоположных природы воевали, и заставляли совершать по жизни лихие