мы любили тишину и свои разговоры. Так вот, было чисто внутри, снаружи, и спокойно.
Раздался какой-то странный звонок телефона: «Да-да, заходите. Только ненадолго… – Ирка, что делать? Сейчас придет коллекционер за картиной. Собирают коллекцию для продажи». «Да ты что, Танька! Гони, не отдавай. Знаем мы таких проходимцев. Полно их бродит. Ну я
Пока мы их ждали, я рассказа Ире про «Сон Гурама». Оказывается, еще до первого его прихода в мастерскую, до того, как его выбор остановился на картине, он увидел все во сне.
Наверное, эта встреча была предопределена судьбой. И внесла столько нового, интересного, совершенно необычного и непохожего на всю предыдущую мою жизнь. И изменило манеру писать, открыла новую тему – садов, лабиринтов, образов. Потому что, благодаря Гураму и его друзьям, я оказалась в Международном центре известного музыканта и суфийского мистика Инайят Хана. Там прошла моя первая международная выставка. И работы оказались в частных коллекциях и музеях Европы. Благодаря этой встрече с Гурамом и группой его друзей, мне открылись новые возможности. Я побыла во многих странах – Греция, Италия, Швеция. Поработала в театрах-студиях Парижа и Берлина. Но рассказ о них – это отдельная книга, которой я только приступила.
Письмо в Париж
«Когда же ты приедешь? В Любимовке тебе никто не будет мешать… Сейчас тут очень хорошо. Славно смотреть на зелень, и воздух такой дивный. Приезжай поскорее писать пьесу».
Дорогие Аня, Валера, Дани и Юри. Нынче вечером, случайно, оказалась на фестивале молодой драматургии «Любимовка-2000».
Вы, конечно, знаете, что это бывшее имение К. С. Станиславского. Сохранилась и «березка Чехова», и «скамейка Книппер», и липовая аллея, и театр, стоит, как в 1882 году.
Помните, как высокая мокрая трава заброшенного парка, когда бредешь по тропинке, льнет к французским ботинкам и брюкам? Сначала пытаешься ступать, не замочив одежды, и не ожечься высокой крапивой, но лягушки так задорно шкворчат в речке Клязьме среди желтых кувшинок, а вороны и сороки так бросаются в гущах сада, что забываешь обо всем, и романтические ощущения прикосновения к Истории Театра придают значительности самому себе.
Двери театра плотно закрыты, а на пороге сидит человек с газетой «TV-парк» – читает. «Да, уже началось, да, здесь, проходите, только тихо». Огромная дверь скрипит. В театре полно, кажется, что все знакомые. Да-да, вот кто-то машет с дальнего ряда. Ба! Да это Оля Михайлова – как героиня чеховских пьес, приютилась на последнем ряду.
Читают. Уже вторая пьеса, время к полудню – вот и лягушки об этом же щебетали в саду, и вороны с сороками в пруду квакали…
Начался фестиваль.
Как выяснилось из программы, приедут тридцать два драматурга из двенадцати городов. С программой подарили журналы «Драматург» и книжечки с пьесами молодых авторов – передам вам через Катю. Листаю журнал – в конце фотографии с Авиньонского фестиваля – вот