собой, выполнить школьные домашние задания. Младшим же (Наде и Витюше, дошколятам шести и четырех лет) давался строгий наказ помогать старшим и во всем их слушаться.
Первым уходил из дому, спеша на работу, отец. Немного погодя бежали в школу Коля с Любой. Надя с Витюшей оставались одни. Надя рядом с младшим братом чувствовала себя в одном лице и хозяйкой дома, и мамой, и учительницей. Она уже знала много букв, читала по слогам некоторые слова, считала до десяти, осенью собиралась в школу, и теперь, когда они оставались одни, передавала свои знания младшему брату. Тот был непоседой, вертелся, плохо слушал. Надя строжилась, повышала голос, грозилась поставить в угол. Витюша пускался в рев. Надя отступалась, урок заканчивался, и каждый спешил к своим игрушкам.
Поначалу Михаил Ефимович страшно волновался, оставляя детей одних. За старших он не беспокоился – большенькие уже, самостоятельные. А вот младшие… За ними глаз да глаз нужен. И в печь могут залезть (на улице по утрам было еще по-зимнему морозно, поэтому с утра Михаил Ефремович протапливал ее, чтобы ребятишки днем не мерзли), и пальцы в розетку сунуть (все розетки в доме он на всякий случай заклеил изолентой) … Да мало ли что может случиться!.. Михаил Ефимович и в «водных» своих строго-настрого наказывал младшей ребятне никуда любопытный нос свой не совать, чтобы не случилось, не дай бог, какой беды. И грозил пальцем: «Не буди лиха, пока оно тихо!» Непонятного страшного «Лиха» младшие боялись и старались обходить стороной и розетки с заклеенными серой изолентой дырками, и печную дверцу, где, как они поняли с отцовых слов, это самое «Лихо» и спало до поры, свернувшись на теплых угольках калачиком.
Еще одной серьезной проблемой для Михаила Ефимовича и его «детского батальона» стало приготовление пищи. Когда жена была дома, проблемы этой просто не могло существовать. Она замечательно готовила, поэтому на обед больших и малых едоков семьи Железиных ожидали то наваристый борщ на мозговой косточке и букетом разных овощей и приправ с собственного огорода, то куриный суп-лапша, от одного вида которого текли слюнки. В ужин хозяйка дома баловала семью либо аппетитными котлетами, либо тушеной картошкой с мясом (зря, что ли, свинок откармливали!), либо блюдами из курицы, рецепты которых она находила в отрывном настенном календаре… А какие каши Валентина Кондратьевна умела готовить из любой крупы! Пшенная с тыквой в ее исполнении была вообще объедением! Про пирожки с капустой, ливером или луком и яйцом, блины и ватрушки и говорить не приходилось!
Без Валентины Кондратьевны семья всего этого лишилась. Михаил Ефимович мог худо-бедно пожарить яичницу и картошку. Ну и какое-никакое хлёбово сварганить на скорую руку. На что-то более основательное ни времени не хватало, ни кулинарного умения. Так сперва и питались: утром – глазунья, либо молоко с хлебом, в обед – хлебово в исполнении отца семейства, на ужин – картошка, вареная или жареная,