не обделяя, но и не выделяя. Однако каждый из четверых и все вместе флюиды отцовской любви ощущали, можно сказать, на клеточном уровне. И когда Михаил Ефимович появлялся в доме, все внимание ребятишек мгновенно переключалось на него. Если, конечно, к тому времени они еще не успели отойти ко сну.
По заведенному порядку сначала – «разбор полетов». Валентина Кондратьевна рассказывала, как прошел день, кто чем отличился – в школе, дома или на улице. Михаил Ефимович, каким бы усталым ни был после работы, внимательно выслушивал, рассматривал странички дневников (старшие сын и дочь уже ходили в школу) и тетрадок с оценками. «Молодец!» – скупо хвалил за хорошие. «Срамота! – говорил, увидев изогнутую лебединую шею двойки. И коротко бросал: – Исправить!» Звучало это как не подлежащий обсуждению приказ, который обязательно выполнялся.
Редкие выходные Михаил Ефимович посвящал в основном домашнему хозяйству. Дел, пока он пропадал на работе, накапливалось много. Лишь иногда удавалось вырваться на рыбалку или за грибами. Здесь тоже без детей не обходилось – старшие увязывались за ним, младшие обиженно шмыгали носами, что их не взяли.
Так и жили дружным семейным колхозом, в одной семейной упряжке. И, казалось супругам Железиным, что такой, пусть трудной и хлопотной, но счастливой их жизни, не будет конца. Тем более что оба они находились к этой поре в самом расцвете сил. Лишь бы не было войны…
5
Но, как говорится, человек предполагает, а бог располагает, и не знаешь, откуда беды ждать и где на всякий случай соломки постелить. А беда частенько как раз и приходит, откуда меньше всего ждешь.
Даже и подумать никто не мог, что никогда не жаловавшуюся на здоровье Валентину Кондратьевну настигнет коварный туберкулез. И где он ее подкараулил?
Как объяснил потом, уже в тубдиспансере, лечащий врач, подхватить эту заразу очень даже просто. Достаточно, не предприняв мер предосторожности, побывать рядом некоторое время с больным открытой формой туберкулеза. При кашле и чихании такого больного микроскопические частички слизи и микробы разносятся на значительные расстояния, провоцируя заражение здоровых людей.
И где подвернулся ей такой злостный туберкулезник – уму непостижимо, но факт оставался фактом. Началось с сухого кашля, от которого першило в горле. А к вечеру поднималась температура. Градусов до 37 с небольшим, но регулярно. Валентина Кондратьевна списывала это на простуду. Чаю с травками да с медком попьет, думала, и пройдет.
Не проходило. Даже наоборот. Исчез со щек ее «фирменный» румянец, лицо мучнистая бледность покрыла. Она стала быстро утомляться. Корма курам, поросятам задаст, пару ведер воды в дом принесет – уже от усталости ноги подкашиваются, одышка одолевает и головокружение, будто только что с карусели встала. Посидит несколько минут, приходя в себя, да снова, вялость с апатией пересиливая, пойдет хлопотать по хозяйству.
Дальше –