ты не готов, разворачивайся и иди обратно в свою дыру. Мне нужен тот Картас, который славился своими навыками и умом.
Он усмехнулся, но в его глазах был холод.
– Тот Картас умер.
– Тогда тебе придется его воскресить, – парировала она, развернулась и пошла дальше.
И тут он почувствовал, как что-то старое, забытое зашевелилось в его груди. Это было не сожаление и не страх. Это была жажда. Жажда, которую он старался утопить в вине и одиночестве.
Глава пятая. Пепел на крыльях
Летели они уже больше часа, и каждый взмах крыльев отзывался в воздухе гулким стоном. Драконы с трудом вырывали себя из хлестких потоков горного ветра: их тела сотрясала дрожь, а дыхание становилось тяжелым. У людей, сидевших в седлах, руки немели, а лица покрывались коркой из засохшего пота и пыли.
Сквозь этот адский шум вдруг прорезался резкий окрик:
– Садимся!
Драконы послушно пошли на снижение, неуклюже расцепляя строевую линию. Некоторые всадники были так измотаны, что чуть не выпали из седел еще до приземления. Один из драконов, покрытый проплешинами и запекшейся кровью, тяжело плюхнулся на камни. Целители тут же подбежали, осматривая его обожженные лапы и разорванную перепонку на крыле.
Остальные с трудом держались на ногах, когти с усилием скребли по мелкой гальке. Всадники, шатаясь, слезали на землю. Некоторые со стонами и руганью быстро перевязывали себе раны, у других из-под кожаных костюмов текла кровь. Перерыв не предполагал ни горячей еды, ни мягкой постели: как и прежде, им дали меньше часа, чтобы хоть чуть-чуть прийти в себя.
Однако стоило драконам снова взмыть в небо, как на горизонте показались жалкие шесть-семь грифонов-разведчиков. Эскадрилья сомкнулась, подобно клинку на последнем рывке в рукопашной схватке.
Один из всадников тихо прохрипел сквозь выбитые зубы:
– Разминка перед ужином.
Бой занял всего несколько минут. Грифоны даже не успели издать предупреждающий клич, как уже попадали к подножию скал, истекая кровью. Тела их наездников, изувеченные, разбросало вокруг, словно тряпичные куклы. Было ясно: этот отряд не ожидал такой свирепости и скорости атаки.
– Вперед! – рявкнул Бьёрн, не давая никому времени на разговоры.
И снова они летели. Летели в многогранном шуме ветра, в бешеном биении собственных сердец, которые, казалось, вот-вот выскочат из груди. На губах чувствовался привкус горного воздуха – тошнотворно кислый, словно все вокруг пропиталось потом.
Так прошло еще два дня. Два бесконечно долгих, губительных дня, в которые эскадрилья упрямо продвигалась вглубь Иссгардцкого королевства, как горячий нож сквозь масло. Любое поселение, что они встречали, оборачивалось дымящимся пепелищем: неважно, защищали его десятки солдат или лишь жалкая горстка крестьян. Им невероятно везло. Ни одного тяжелого или артиллерийского отряда, способного сбить драконов с небес. Только редкие грифоньи вылазки да войска перевозимых ими солдат. Все это они сносили без особого труда: пара залпов огня – и враги обращались в бегство или же сгорали заживо.
На