– стабильность региона, а не война.
Митре хмыкнул и наклонился вперёд, его глаза вспыхнули холодным пренебрежением.
– Мир? Урегулирование? Вы, похоже, забыли, с кем говорите. У меня уже есть с кем договариваться насчёт Парагвая.
Он достал из ящика стола документ и бросил его перед парагвайским дипломатом. Самудио мельком взглянул: это была декларация Парагвайского легиона, той самой группировки эмигрантов, что поклялась уничтожить режим Лопеса.
– Они предлагают нечто более разумное, – продолжил Митре. – Лопес – не более чем безумный диктатор, державший ваш народ в изоляции. Он идёт против хода истории. Он противится цивилизации. Ваша страна может стать частью процветающего региона, если избавится от него.
Самудио выдержал паузу.
– Господин президент , – медленно начал он, – вы говорите о цивилизации, но неужели забыли, что совсем недавно вам самим пришлось сражаться за власть?
Митре прищурился.
– О чём вы?
– О том, что Хусто Хосе де Уркиса всё ещё жив, – с нажимом произнёс Самудио. – Вы ведь знаете, что он не отказался от своих амбиций. Вы свергли его, но он наблюдает за вами из Энтре-Риоса. Вы уверены, что ваши генералы и политики так уж верны вам?
Лицо Митре дрогнуло.
– Угрожаете?
– Всего лишь напоминаю, – спокойно ответил Самудио. – В политике всё взаимосвязано. Лопес предлагает вам мир и сотрудничество, а не войну. Подумайте, кому выгодно вас ослабить.
Митре не ответил сразу. Он задумался. Уркиса и правда оставался потенциальной угрозой.
– Ваша миссия окончена, сеньор Самудио, – сухо произнёс президент Аргентины. – Вы можете отправляться домой и передать вашему Лопесу, что мы не намерены вести с ним переговоры.
Самудио слегка поклонился, но в его глазах светилось что-то, отчего Митре почувствовал лёгкую тревогу. Возможно, Парагвай был не таким уж одиноким, как казалось.
А тем же вечером произошла череда событий.
Никто не знал, кто это устроил. Никто не знал, откуда пришла угроза. Но один за другим лидеры Парагвайского легиона начали исчезать.
Сначала пропал Хосе Сегундо Декоуд. Вечером он вышел из клуба, где обсуждал планы с соратниками, но домой так и не вернулся. Его тело нашли через два дня в реке Ла-Плата. Официальная версия – несчастный случай. Но странно было то, что на его лице застыло выражение ужаса, а пальцы были сломаны, словно он отчаянно цеплялся за жизнь.
Затем трагедия постигла Фернандо Итурбуру. Карета, в которой он возвращался после встречи с аргентинскими офицерами, неожиданно перевернулась, упав с моста. Лошади всполошились, кучер разбился насмерть, а тело Итурбуру так и не нашли. Очевидцы утверждали, что видели чёрные тени, мелькнувшие в переулке за мгновение до катастрофы.
Хосе Диас де Бедоя исчез прямо из своего дома. Вечером его ещё видели в окне, беседующим с каким-то человеком, но утром кровать оказалась пуста. На столе лежали недописанные бумаги, а у двери валялась его шляпа, как будто он торопливо