грядущий шторм.
– Меня зовут Мэйко, – сказала она, смягчив голос, но я не купился на эту маску. – Кодзиро Тэнгу, наш глава, пропал три дня назад. Его тело мертво, но сознание ушло в сеть. Мы хотим, чтобы ты нашёл его цифровой след и вытащил его. Пока враги не обернули это против нас.
Я застыл, вбирая её слова. Кодзиро Тэнгу – имя, звучавшее в Ниппон-Сине, как раскат грома над морем. Вождь якудза-корпорации, чья тень покрывала каждый закоулок, и теперь он – призрак в сети? Это не было случайностью – такие люди не растворялись без причины. Мой разум закружился: сеть была моим полем, но это задание воняло риском, глубоким, как бездна под ржавыми мостами.
– Что мне за это? – спросил я, стараясь держать голос ровным, хотя внутри всё бурлило. – Вы не из тех, кто раздаёт милостыню.
Мэйко чуть склонила голову, её линзы мигнули, поймав свет лампы, и она ответила:
– Сумма, способная вырвать тебя из этой грязи навсегда. Двести тысяч кредитов. И, возможно, шанс оставить позади старые тени.
Её слова ударили, словно выстрел в упор. Она знала обо мне слишком много – о прошлом, о боли, о Камне, лежавшем у груди, как вечный груз. Я сжал кулаки, металл киберруки скрипнул, и посмотрел ей в глаза, выискивая подвох. Двести тысяч могли дать мне новый старт, но забыть тени? Это было пустым обещанием, и она понимала это не хуже меня. Камень нагревался, его жар пробивался сквозь ткань, и я осознал – это не просто работа, а нить судьбы, от которой не уйти.
– Я подумаю, – сказал я, хотя ответ уже зрел во мне. Разум кричал бежать, но ноги приросли к полу, удерживаемые её взглядом и весом её слов.
– Не тяни с решением, – бросила она, поднимаясь. – Время не терпит. Завтра в полночь, у старого храма на окраине. Принеси ответ.
Она ушла, оставив за собой шлейф цветочного аромата и металла, а я стоял, глядя на пустой столик, где экран всё ещё показывал маску Тэнгу. Двести тысяч, Кодзиро, сеть – всё это кружилось в голове, подобно дронам над крышами. Я вышел из бара, дождь обрушился на меня ледяным потоком, и я побрёл прочь, ощущая, как Камень бился в такт шагам. Это была не просто сделка – это была западня, но я уже шагнул в неё, ведомый надеждой, от которой не мог отречься.
Ночь застала меня в квартире, когда дождь превратил улицы в зеркала, отражающие дрожащие огни вывесок, похожие на рои светлячков в тумане. Мой дом – если это слово вообще подходило – прятался в ветхом жилом блоке на краю нижнего города, где стены гудели от сырости, а воздух был густым от запаха ржавчины и палёного пластика. Дверь скрипнула под моим толчком, её петли застонали, будто старый механизм, и я вошёл в тесное логово, ставшее моим укрытием: серверы громоздились вдоль стен, их кабели, спутанные, как сухие лозы, тянулись по полу, а тусклые лампы отбрасывали блики на потолок, покрытый разводами плесени. Здесь царила тишина, нарушаемая лишь гулом машин и далёким рокотом города за окном. Я сбросил мокрую куртку на стул, ощущая, как холод впивался в кожу, и опустился за терминал, стоявший в центре – мой