бледным, глаза – слишком тёмными в этой полутьме.
«Я не позволю им решать за меня.»
Эта мысль снова и снова звучала у неё в голове, словно заученная строка из старого стихотворения, повторённая так много раз, что она больше не была просто словами – она была истиной.
Ферида провела пальцами по стеклу, а затем, внезапно, словно подчиняясь порыву, взяла с туалетного столика лист бумаги и снова села за стол.
Она медленно, осторожно вывела первую строчку.
«Жизнь, как ветер в горах – её не удержать…»
Перо слегка дрогнуло в её пальцах.
Слова всегда были для неё прибежищем.
Когда ей было десять, она писала детские рассказы в свою потайную тетрадь, пряча её под подушкой, боясь, что слуги обнаружат и донесут бабушке. Когда ей было пятнадцать, она записывала в блокнот стихи на французском, изучая каждое слово так, будто оно могло спасти её от одиночества.
Слова были её свободой, даже тогда, когда ничего больше не принадлежало ей.
Она писала.
И с каждой новой строчкой внутри неё крепла решимость.
Она найдёт выход.
Она выберется из этой клетки.
На следующее утро солнце поднялось медленно, лениво растекаясь по горизонту золотистым сиянием. Замок пробуждался к жизни: слуги двигались по коридорам, кухни наполнялись запахом свежего хлеба, где-то в саду слышались голоса садовников.
Но Ферида не спала.
Она уже знала, что будет делать.
Она не будет ждать отца.
Она найдёт способ спастись сама.
Ночь оставила после себя тёмные круги под глазами и ощущение глухого напряжения в висках. Ферида не спала – не могла уснуть. Каждый раз, когда она закрывала глаза, перед ней вставало будущее, которое ей навязывали: блестящий бальный зал, смокинги и драгоценности, чужие взгляды, скользящие по её фигуре, будто оценивающие товар перед покупкой.
Она чувствовала, как поднимается тошнота.
Когда первые лучи солнца коснулись балконных дверей, Ферида уже стояла у зеркала, изучая своё отражение. Лицо выглядело бледным, губы сжатыми, а в глазах застыла решимость, граничащая с отчаянием.
«Я не дам им это сделать со мной.»
Она должна найти способ выбраться.
Она должна.
Утро в замке началось, как и всегда: размеренно, неспешно, словно ничто в мире не могло нарушить заведённого порядка. Слуги уже были на ногах, разносили подносы с чаем и свежими фруктами, готовили платье для хозяйки, расставляли вазы с цветами в больших залах.
Ферида знала, что бабушка ждёт её за завтраком.
Как и каждое утро.
Она могла бы остаться в комнате, сказать, что нездоровится, попросить подать еду в постель, но это было бы слабостью. Она не могла позволить себе быть слабой.
Поэтому, когда час пробил девять, она спустилась по лестнице в столовую, ведя себя так, будто ничего не изменилось.
– Ты плохо спала, – сказала бабушка, едва взглянув на неё.
Ферида улыбнулась