или… ну, знаешь, грибы… вот…
Бен на минуту замолкает, чтобы сконцентрироваться. Наконец ручка оказывается на крючке, растение покачивается – его листья элегантно ниспадают над головой Бена. Он опускает руки. Его лицо порозовело.
– Короче, в общем, – говорит он, глядя сверху прямо мне в глаза, – обычно я вручаю новым художникам съедобные растения, и, когда мы вместе ужинаем на Точке, каждый приносит выращенное своими руками.
– О, супер! – Я улыбаюсь, и Бен улыбается в ответ.
Несколько секунд мы просто смотрим друг на друга и улыбаемся.
– Думаю, мне нужно спуститься, – говорит он так, будто ему нравится там, наверху.
Он хватает меня за руку, чуть не свалившись со стульев, – его рука очень горячая, и я вспоминаю свой сон и свой голод и чувствую, как мой желудок сворачивается в узел, словно пытается выжать сам себя. Мой рот открывается, как будто по собственному желанию.
– Уп, – говорит Бен («упс» остается без своего «с»). Он быстро убирает свою руку с моей. – Извини. Я пытаюсь сказать, что тебе повезло не попасться на крючок. О-о-о! – Эти «о-о» от первой к последней становятся все выше. – Каламбур случайный!
Бен смеется. Я тоже. Это забавно – то, как он шатается на стульях, как реагирует на собственные шутки.
– Что могу сказать, я прямо поэт, – продолжает он. – Ну… или нет. Это поэзия? – спрашивает он с искренним любопытством на лице.
– Что – поэзия?
– Ну, каламбуры?
– О, думаю, нет, – отвечаю я.
Бен садится на верхний из стульев, соскальзывает по краю стопки, спрыгивает со стола и отходит на пару шагов.
– Ага, ну… – (Я смотрю, как поднимается и опускается его грудь.) – На вид ничего так, как думаешь?
– Ага, – соглашаюсь я. Хотя даже искусственное растение смотрится странно в месте без естественного освещения.
Бен наклоняет голову, хмурясь.
– Наверное, смотрится немного странно в такой пустой комнате. – Он снова окидывает глазами все вокруг. – Короче, я все-таки спрошу… А где все твои вещи? Типа, где твои работы? Разве ты не собиралась въехать вчера вечером?
– Ага. – Я гляжу на свой рюкзак, потом на открытый ноутбук на полу, на кошелек и телефон. Из сумки торчат скетчбук и книга об этичном кураторстве. – Ага. Это все.
– Вообще все?
– Ага. – Я не хочу рассказывать ему о чемодане. Есть в этой истории что-то слишком трагичное. Не хочу вызывать жалость. Пусть все выглядит, будто так и было задумано. – Не люблю, когда вокруг много вещей. Пытаюсь не быть материалисткой.
Судя по всему, Бен впечатлен. Он поднимает брови и кивает.
– Круто. – Он перетаптывается, перенося вес с одной ноги на другую. – Ну а еще… – Он краснеет. – Я хотел спросить, не хочешь ли ты потусить вместе сегодня или как-нибудь на этой неделе? У меня приближается дедлайн, и я ищу повод попрокрастинировать.
– Обязательно. Но у меня сегодня начинается стажировка, так что я буду занята.