чуть раньше.
– Если вам вновь что-то приснился, то напишите мне письмо. А мистеру Шоу я не рекомендую говорить о ваших снах, Хелен. Мужчины мало что понимают в устроении женского ума, тем более, в таком молодом. Не сомневаюсь, что мистер Шоу пригласит к вам врача, который пропишет лауданум от женской истерии, но у вас её нет. А от снов сиропы и микстуры не помогут. От вашей болезни еще нет лекарства.
Хелен кивнула. У дяди Тайрона были две дочери, но разве он мог понимать их так, как одна женщина понимала другую? Зачастую в пансионе девушки понимали друг друга без слов, а их пожилой садовник не смыслил абсолютно ничего и часто удивлялся, когда они перешептывались и хихикали. Хелен нервно теребила пальцы в перчатках, а учительница положила свою руку на её, успокаивая.
– С вами ничего не случится в пути, Хелен, – она кивнула на дорогу. Стук копыт по пыльной дороге уже слышался, а дилижанс темным пятном маячил на горизонте. Учительница поправила застежку на сером дорожном плаще мисс Шоу и поставила вещи на дорогу. Благословив её, она забралась в свою повозку и тронула вожжи, разворачиваясь. Она не стала дожидаться, когда Хелен сядет внутрь и поедет. Оставшуюся дорогу ей предстояло преодолевать самостоятельно.
Большая, выкрашенная в зеленый цвет деревянная повозка запрягалась двойкой лошадей, а кучер, сидевший на козлах взял деньги за проезд. Стараясь не показать брезгливости на лице, Хелен села внутрь, пока кучер закреплял чемодан и мольберт на крыше, вместе с вещами других пассажиров. Она всегда путешествовала в личном экипаже, а горничная Люси постоянно твердила о клопах и тараканах в дилижансах, о духоте и тесноте. Сев на свободное место, обитое старой тканью, Хелен смогла мельком оглядеться: свободно только два места, не считая занятого ею. Не слишком тесно, чтобы пассажиры умерли от духоты и ей оставалось только надеяться, что в повозке не будет и клопов. Что дядя мог подумать о своей племяннице, если бы она привезла клопов? Хелен боялась даже предполагать.
Она прислонилась к спинке сидения и только тогда обратила внимание на своих попутчиков. Пожилой джентльмен сидел напротив неё и читал газету, подолгу вглядываясь в строчки и поправляя листы, потому что дилижанс немного трясло на неровной дороге. На углу страницы Хелен заметила дату "одна тысяча восемьсот пятьдесят первый год, одиннадцатое мая", ей пришлось прищуриться, чтобы прочитать. Газета была за позапрошлое число, еженедельная. Он кашлянул в кулак, поерзав на своем сидении, подняв глаза на девушку. Она спешно отвернулась, складывая руки на коленях. Справа от него сидела девочка с заплаканными глазами и держала за руку, вероятно, свою старшую сестру. Девушка была чуть старше Хелен и одеты они были достаточно бедно, но аккуратно и чисто. Светлые волосы старшей были убраны назад и прикрыты белоснежной косынкой, завязанной под волосами, на затылке. Её лицо можно было назвать милым, если бы не жесткая складка на верхней губе. Она выделялась так четко, будто кто-то намеренно сложил её. Девушка