причину нарушения приказа, – повторил судья: в голосе его не было ни раздражения ни возмущения.
Обвиняемый снова помолчал, прежде чем сказать всё то же:
– Причина не выявлена.
Теперь около минуты молчал судья. Присяжные не переглядывались, просто смотрели на экран. От которого их отвлекло короткое:
– Модуль RCS21b, сделайте заявление.
– Беглецы смогли беспрепятственно выйти из зоны заключения, – глядя перед собой, сразу ответил обвиняемый. – Я признаю вину.
– Присяжные могут удалиться для совещания, – перевёл взгляд на участников собрания судья.
Присяжные послушно вышли и вернулись спустя двенадцать минут. Судья изучил их отчёт одним взглядом и без промедления огласил приговор:
– Суд считает Модуль RCS21b виновным в нарушении приказа, содействии побегу федеральных преступников и государственной измене. Обвиняемый будет отправлен в центр диагностики для выявления нарушения в работе процессора, после чего передан в центр утилизации для демонтажа. Модуль RCS21b приговаривается к завершению системного цикла.
Стоявший перед судьёй обвиняемый застыл после этих слов, выпрямившись и выровняв руки по бокам. В глазах его на миг появился голубоватый проблеск, затем они странно потухли. Судья поглядел на его лицо мгновение, затем кивнул. Будто ждавшие только этого, встали со своих мест и потянулись к выходу ровными строями присяжные.
Наблюдавший за действом с экрана своего компьютера Эн Джи поставил запись на паузу.
– Чёрт возьми, я когда-нибудь привыкну к тому, насколько идеально они следуют указаниям? – скривившись, выпалил он и, подняв руки, с наслаждением потянулся, лихо отъезжая от экрана компьютера на стуле. – Аж тошнит от их безупречности, – проворчал он и посмотрел на стоявшего у компьютерного стола мужчину. – Скажи же, Эм Си?
Тот слабо улыбнулся и кивнул с тихим:
– Это алгоритм, Эн Джи.
Два дня назад
Утро встретило капитана Блэйда Веласкеса проливным дождём. От блестящей чёрной машины до главного входа в здание Цитадели нужно было пройти немного, но противные холодные капли падали на каменные плиты настоящим потоком, так что капитан вздохнул и поднял воротник своего кожаного плаща, прежде чем вынырнуть из салона и быстрым шагом подняться по ступеням. В парадном вестибюле он без промедления сбросил плащ и не глядя протянул его одному из гардеробщиков. Хорошо выполнявший свою работу сотрудник удалился, не сказав ни слова.
Работники Цитадели говорили только по делу, в стенах здания никогда не произносили лишних слов, оттого в вестибюле было тихо и спокойно несмотря на то, что через парадные двери входили и входили сотрудники. В оглушительной тишине не слышалось даже шагов, лишь медленно, с пружинистым скрипучим тиканьем отсчитывала секунды стрелка исполинских часов.
Блэйд поднял голову и на долгое мгновение замер, погрузившись в созерцание кованых стрелок из чёрного железа и циферблата, в прозрачном