эдак вежливо, испытующе и даже настороженно вглядываясь в гостя.
– Его жена… – Алексей назвал имя, тут же выветрившееся из головы Алика. За спиной Сергея тенью стояла «учительница» с холодными лучиками в стекляшках очков, с учительским узлом волос на затылке.
– Остались главные колонисты – Борис с Глебом!
Два крепеньких мальчишки лет трех подскочили к Алику, схватили один за правую, другой за левую ноги, стали тормошить их:
– Подними нас!
– Люду ты знаешь… – Алексей рассмеялся, сморщив маленький носик. – Видно, об их знакомстве уже говорили. Люда немного смутилась, но даже в этой тени, промелькнувшей на ее лице, было что-то необидно надменное, царское.
Тут Алик обратил внимание, что в зале все ходят босиком, даже дети. Малик – в одних джинсах, Виктор тоже гол до пояса, на Сергее косоворотка с распахнутым воротом. Женщины – кто в шортах, кто в брюках. Не было Ани в ее строгом платье, но вскоре и она вышла из кухни с горячим казаном. Алексей подхватил его и вывалил парящее мясо на большое блюдо:
– Леди и джентльмены, ужин готов!
Аня была в обрезанных под шорты джинсах и в красной рубашке с длинными рукавами. Женщины засновали из кухни в зал. На столе появился желтый пенящийся напиток.
– Брагулька? – прищелкнул языком Алик.
– Квас! – разочаровал его Алексей. – Спиртного не держим, папа Сергей не велит… Хотя под мясо я бы не прочь.
Застучали вилки и ножи. Алик рукой выхватил с блюда кусок грудинки. Людмила положила ему в тарелку тушеной картошки.
– Картошечка! М-м! – Азартно стал дуть на нее Алик. – Давно не ел. Хранить негде, а то бы закупил с осени.
– Вот уж чего у нас в достатке, так это картошки. Родится на диво! – с гордостью заявил Сергей с другого конца стола. – Кроликов держим. Хлеб сеем. Правда, пока мало, но на праздничный каравай хватает… Теряют люди вкус к жизни, а ведь это подлинное счастье и высшее творчество – есть хлеб, выращенный собственными руками, воспитывать детей…
Он хотел еще что-то сказать, но Алексей, спохватившись, снова взял инициативу:
– Что там про землепользование слышно? Давно был в городе? По радио всякую туфту гонят сутками.
– В городе мне не до газет, – усмехнулся Алик, входя в привычную роль. – Напиться, похмелиться… Хозяйские дела. – Его подмывало смутить эту чистенькую компанию, почему-то скрывавшуюся от людей. Но Алексей переменил тему.
– Вот такая у нас колония! Воздержусь назвать коммуной, пардон-пардон, слово слегка скомпрометировано, – взглянул на Сергея. – Повел вилкой, указывая на стены вокруг: – Почти все своими руками… Годы потрачены. Пять лет назад я работал в этих местах начальником геологического отряда. Была дорога, которую потом снесло селем, было общежитие, динамитка. Все бросили плюс четыре тонны солярки. После того я ходил на тупую, бесперспективную службу, а в голове крутил, что можно жить и без нее. В то время Сергей с москвичами пытался создать дачный вариант коммуны. Мы с ним сошлись на этих местах, но без