но его задиристость никакая ци не исцелит. Это же надо… ввязаться в драку при храме Древних. Я его столько лет знаю, но никогда бы не подумал, что ему мозгов не хватит остановиться.
Рейн, наоборот, был почти не удивлён.
– Ты всегда хотел быть врачом? – спросил он, ослеплённый бликами настолько, что пейзаж перед глазами стал прятаться за скопищем сиреневых пятнышек.
– О! Да, с самого детства, – с возгласом начал Кирсанов. – А целителем – как созрела магия. Помню, это случилось на день рождения моей мамы…
В отличие от Артёма Рейн не до конца помнил, когда созрела его магия. Это было после смерти матери. Похоронами взялась заниматься соседка, а он просто торчал, как гвоздь, несколько дней кряду. Лежал и смотрел в потолок, по которому двигались тени. Слушал, как их шорох стекает по стенам к войлочному ковру. Между окнами этот звук был хуже всего. От мерзкого дребезжания хотелось заткнуть уши.
Пнув пивные бутылки, валявшиеся, как сбитые кегли, Дэн встал. Звон стекла оглушил его, и он метнулся к окну, открывая неподатливые деревянные створки. Чёрное небо ворвалось в комнату. Тишина прогнала скребущиеся тени. Ночь?
Свет во дворе горел в трёх окнах: мерцающий телевизор, тёплая настольная лампа и картина. Картина в окне? Стальные перья? Взгляд скользнул выше, различая очертания башни в двух чёрных окнах сверху. Башня?
На подоконнике ещё осталось пиво. Дэн промочил глотку и, спотыкаясь через шаг, поплёлся на улицу. Глухая темнота лестницы привела его на пустующую черноту проспекта. Через пару оборотов вокруг себя с задранной к небу головой он чуть не грохнулся на тротуар, но устоял, наконец найдя взглядом ту самую башню, и не одну, а пять. Цитадель появилась там, где он её никогда не видел.
Визг шин. Удар и темнота.
Очнулся Дэн в боксе лечебного крыла. Такой трезвый и чистый, каким уже и не мечтал стать. Оказалось, он не в морге только благодаря какому-то прохожему магу, чьего имени так и не узнал.
– Молодой человек, наркотики – это не выход, – словно голосом из рекламы сказал ему целитель с пегой бородой и циничным взглядом. – Психологическая и физиологическая зависимости лечатся за один сеанс.
– А рак четвёртой степени лечится? – усмехнулся Дэн. Несмотря на ясность сознания, он плохо соображал, что происходит.
– Лечится.
Воспоминания затянули Рейна так глубоко, что он забыл об Артёме, пока тот не тряхнул его за предплечье.
– Ты как?
Вопрос, который он хотел задать Кирсанову следующим, сразу всплыл в голове:
– Мне вот интересно. Целителям запрещено лечить простых людей, но как можно пройти мимо, когда рядом человека сбивает машина?
– Насмерть? – не моргнув и глазом уточнил Артём.
– И не мечтай. Он ещё трепыхается.
– Помочь без магии.
– А если без неё не успеть?
– Перенести пострадавшего в больницу, где ему смогут помочь. – Было видно, что через серию этих вопросов Кирсанов проходил не раз. – Закон