голова. Я пылаю страстью; охотнее всего я бы сейчас набросилась на него в любовном бешенстве. Он нежно целует меня в шею, спускаясь все ниже и ниже. Оставив на мне лишь лифчик и трусики, Ахмед не торопясь, будто в режиме замедленной съемки, снимает пиджак, начинает расстегивать рубаху. Еще мгновение – и я взорвусь, я сойду с ума! Быстро опустившись на кровать, я хватаю его за полы рубахи и дергаю в разные стороны. Разлетаются пуговицы.
– Тигрица! – хрипло выдыхает он. – Я тебя даже боюсь.
Он тяжело падает на меня и крепко, до боли сжимает мои девичьи груди. Испустив стон наслаждения, я раздираю ногтями его спину и будто сквозь туман слышу его сдавленный крик. В пылу страсти мы срываем друг с друга остатки одежд. Наши обнаженные тела прижимаются и сплетаются, поглощая друг друга. Я ощущаю, как в моем горячем и влажном лоне подрагивают его крепкие пальцы. Внезапно что-то огромное и твердое разрывает мне промежность. Инстинктивно сжавшись, я издаю невнятный пронзительный звук – то ли визг, то ли вой.
– Доротка! – замирает Ахмед. – Ты что, девственница?! – Он поражен и встревожен.
– А ты как думал? Или тебе казалось, что ты имеешь дело с одной из клубных девок? – гортанно шепчу я, кусая от страсти собственные пальцы.
– Ну и ну! Надо это отпраздновать, – обеспокоенно произносит он, опираясь на локоть и слегка отодвигаясь от меня.
– Ахмед, а разве мы сейчас не празднуем? Я готова и очень желаю этого. – Я обнимаю его за шею, привлекаю к себе и крепко хватаю зубами за ухо.
– Я люблю тебя, моя светловолосая принцесса, – нежно шепчет он.
Я зажмуриваюсь и утыкаюсь лицом в его шею. Он пытается успокоить меня, касаясь вспотевшей ладонью моих губ. Но как же мне больно! А подруги рассказывали, что, мол, ничего страшного, ничего-то они и не почувствовали и не было никакой крови, никаких страданий… Вечно мне не везет. Слезы льются ручьями из моих глаз. Ахмед выходит из меня, оставляя там, внутри, огонь и боль. Я вся дрожу. Он нежно, будто фарфоровую куклу, обнимает меня и покрывает поцелуями лицо, волосы, пальцы рук – один за другим.
– Прости меня. Я чувствую себя мясником, – оправдывается он, и в его глазах я вижу сожаление и раскаяние.
– Я и не думала, что это настолько неприятно, – всхлипываю я. – Это ты меня прости. Вечно со мной какие-то проблемы.
– Доротка, эти проблемы не страшат меня. Я хочу, чтобы ты оставалась со мной всегда.
Он осторожно берет меня на руки и несет в ванную. Набирает в ванну теплой воды, вливает немного масла для релаксации и кладет меня в душистую пену. Вот и мне довелось искупаться в треугольной ванне… Постепенно напряжение и боль уходят, я начинаю глубже дышать, ощущаю расслабление, разливающееся по всему телу. Ахмед зажигает разноцветные ароматические свечи и расставляет вокруг. Затем он идет в спальню, включает там диск с лирической музыкой и возвращается с бокалами, наполненными шампанским.
– Выпьем за нас, – предлагает он тост. После садится на пол, опираясь локтем о бортик ванны, и влюбленным взглядом смотрит на меня. Выглядит очень