местные жители отказываются сдавать комнату любому арабу, даже самому смирному и спокойному. Словом, мы оказались в патовой ситуации.
– Может, приедешь ко мне в Познань? – после паузы предлагает Ахмед. – Город большой, люди с более открытым мышлением. В университете планируется новогодний бал. Все будет изысканно, без драк и оскорблений.
– Я бы хотела, но как сказать об этом маме? Боюсь, она меня не поймет.
– Почему?
– Она со мной строга. Не разрешает мне ездить, куда я захочу и с кем захочу. Хоть я уже и совершеннолетняя.
– Может быть, ты меня ей представишь? – робко спрашивает он. – Если не стесняешься…
– Чего же мне стесняться? – От радостного возбуждения мое сердце бьется сильнее. – Ты ведь не горбатый, не хромой…
– Но я араб, а это для многих из вас еще хуже, – холодно произносит Ахмед.
– Прочь предрассудки.
– Если, как ты говоришь, твоя мама привержена традициям, ты можешь с ней серьезно повздорить, даже если просто пригласишь меня домой.
Разумеется, он не ошибся.
– Наконец-то ты любезно сообщаешь мне, что у тебя кто-то есть! – повышает голос мать. – Весь город уже болтает, что ты шляешься с каким-то черномазым!
– Ты преувеличиваешь, мама! Неужто людям больше нечего делать, кроме как сплетничать обо мне? – Я стараюсь быть рассудительной, зная, что, если полезу на рожон, это ничего не даст. Мне нужно сохранять спокойствие, чтобы не позволить спровоцировать себя на конфликт.
– И кого же ты хочешь привести в мой дом? Цыгана? – роняет первую колкость она.
– Ахмед – араб.
– Что?! – Не успела я закончить предложение, а мать уже вскинулась как ошпаренная. – Араб! Грязнуля! Террорист! – Она театрально хватается за голову.
– Я и не знала, что ты расистка. От этого один шаг до фашизма.
– Ты, соплячка, обзываешь меня гитлеровкой?! – Раскрасневшись от злости, она дает мне пощечину.
К этому я была не готова.
– Не хочешь с ним знакомиться – и не надо! – кричу я со слезами на глазах. – Но я и дальше буду с ним встречаться. – Я поворачиваюсь к ней спиной и пытаюсь взять себя в руки.
– Я тебе запрещаю! Или… прочь из моего дома!
– Ты меня выгоняешь?!
– Или – или! У тебя есть выбор!
– Должна тебе сказать, что эта квартира не только твоя, но и моя. Отец купил ее не одной тебе. Если тебе что-то не нравится, съезжай! Я уже, слава богу, совершеннолетняя. Подавай на меня в суд или вызывай судебного исполнителя.
Я разворачиваюсь и почти бегу в свою комнату. Не хочу, чтобы она видела, как я плачу; не хочу, чтобы она получила от этого удовлетворение. Такого от своей матери я не ожидала. Ахмед был прав.
– Я приеду к тебе на Новый год. Собственно, могу приехать и на несколько дней раньше, ведь каникулы уже начались, – говорю я дрожащим голосом в трубку.
– Ничего не вышло, да? – Он слышит меня и не нуждается в уточнениях.
– Как ты и предполагал.
– Тогда, может быть, мне приехать в эти