над моей ложью Ахмед. – Вероятно, мне придется им стать. Правда, тогда мне сроду не хватит денег на такой наряд! – Он разражается смехом.
– Тихо, перестань, – пытаюсь унять его я.
– Ох ты и вредина, ох и скандалистка! Впрочем, мне понравилось. Будто дама из высшего общества. – Он галантно целует мне руку. – Мне бы хотелось, чтобы ты одевалась в таких магазинах. Ведь ты этого достойна. – Теперь он говорит серьезно.
– Ты смотришь слишком много рекламы, – смеюсь я и изумленно наблюдаю собственное отражение в зеркале. На меня смотрит совершенно другая девушка.
На выходе я с гордостью и удовлетворением оглядываюсь назад – и вижу презрительный взгляд и ехидную усмешку хозяйки бутика. Той самой, которая была со мной так любезна!
– Ахмед, – шепчу я, сжимаясь от стыда, – эта баба тоже считает меня шлюхой! Она просто притворялась, чтобы вытянуть из нас деньги.
– Какой же ты еще ребенок! Безусловно, она тебя не уважает. В ее глазах ты бы выглядела достойнее, если бы пришла сюда с художником-пьянчужкой или криминальным авторитетом в спортивном костюме.
– Но она вела себя так мило… – не могу поверить я.
– Милая, деньги творят чудеса. Но… – он делает выразительную паузу, – заставить кого-то любить тебя или уважать они не могут. Начинай взрослеть. Такова жизнь.
На таком балу я впервые в жизни. Кажется, я перенеслась в кадр американского сериала о Кэррингтонах или каких-то других богачах и аристократах. «Господин граф, карету подали…» Бедный гадкий утенок или измазанная в саже Золушка приходит в высокий зал – и очаровывает всех своей простотой и наивностью. В нее влюбляется принц, и живут они долго и счастливо.
Мраморный пол, длинные столы, накрытые белыми скатертями и уставленные фарфором, бумажные фонарики, сеющие неброский свет, а на танцполе – мерцающие лампы… От всего этого у меня перехватывает дух. Но после полуночи, увы, все начинает блекнуть, возвращается обыденная действительность.
– Уже поздно, – говорит Ахмед, наклоняясь к моему уху и перекрикивая музыку и все усиливающийся гул голосов. – Сейчас все свалятся под стол, и выглядеть это будет уже не так мило.
– Ну и напились же они! – искренне удивляюсь я. – А такое образованное, изысканное общество…
– Кажется, такова ваша национальная традиция, – усмехается он.
– Это совершенно не смешно! – сержусь я. – Это даже отвратительно.
– По-моему тоже. Поэтому пойдем-ка отсюда и завершим наш вечер более приятно, – уговаривает меня он. – У меня в холодильнике шампанское.
– А мне бы хотелось, чтобы этот бал длился вечно… Что-что? – С некоторым опозданием до меня доходит смысл его последних слов. – Это некое дерзкое предложение или провокация? – Я кокетливо заглядываю в его глаза.
– Это вариант продолжения волшебного вечера уже в несколько иной обстановке, – приглушенно говорит он.
Я вижу огонь в его глазах и ощущаю, как меня охватывает возбуждение.
– Так чего же мы ждем? –