сам себя загнал. Секрет моих пробежек по Родне – общение с Небесной матрицей.
Моё прозвище – Учитель. В селе человека отличает прозвище. У нас каждый второй – однофамилец. Фамилии связаны так или иначе с брендом Родна. Так называется и гора, и село, и речка, протекающая недалеко от моего дома. Так называется и мой футбольный клуб. Чужие путают нашу местность с горной Родной, но мы живём в предгорье. Настоящие горы начинаются сто километров западнее, где-то на линии государственной границы. Петляя по Поморью, Родна впадает в море у самой южной границы, где-то километрах в двухстах от нашего села. Могучая когда-то река проложила себе путь глубоким руслом посередине долины, но теперь она журчит ручейком, омывая кучи белых камней, которые блестят на солнце, как кусочки сала. Только ближе к столице, обогатившись двумя сильными притоками, Родна чем-то напоминает былую, гордую, судоходную реку. В мире, я уверен, много точно таких же красивых мест, как наше, только называются они по-разному. Исторические и географические подробности о нашем селе и о нашем Монастыре Родна можно найти в отдельной главе недавно изданного справочника «Винный путь».
Прозвище иногда точнее и выразительнее имени. Кличка Крещёный, полученная иноверцем в купели как духовное свойство, стало в нашей местности по истечении веков именем рода. Калипсо – тоже прозвище, её прадед участвовал в начале 19-го века в «Этерии»4, освобождал Грецию. Грек – скорее всего, прозвище её прадеда, а не национальность. Хотя за глаза, по злобе, Калипсо кличут «гречанкой». Она горбоноса и черна, как настоящая киприотка. Однорукий вернулся инвалидом из Герата, где его десантный батальон участвовал в ликвидации банд Исмаил-хана. С Рыцарем – отдельная история. К нему все сельчане обращаются уважительно – «господин», и только по фамилии. Родненцы редко одаряют чужих прозвищами – пришлые мужчины, как шутят в селе, выходят у нас «замуж». Я обозвал его Рыцарем про себя… Рыцарь Мечей, есть такая карта Таро. «Учителем» я стал в пятом или шестом классе, довольно умело кося под педагога. Я надевал старые отцовские очки сварщика с пустыми оправами и валял ваньку у разбитой зелёной доски, орудуя указкой и мелом, пока настоящий учитель внезапно не появлялся в дверном проёме. Клички не пристают, как правило, к красивым женщинам. Уменьшительное детское Катька, как кличут мою жену, вряд ли может сойти за прозвище. Ти-си – от английского Top cat имя моего золотистого котика, плод рыжей кошки Калипсо.
На алкоголика я похож, пожалуй, только по утрам, когда вглядываюсь в треснутое зеркало над раковиной в уборной. Умываясь, я ощупываю своё лицо, как чужое. Но после первой чашки кофе вместе с чувством лёгкой тошноты понемногу уходит краснота лица, убывают и мешки под глазами. Если по утрам не тянет опохмелиться, ты ещё не безнадёжен…
Никто пока не заподозрил во мне сильно пьющего. Кроме, конечно, моей жены… Но она теперь далеко, в Италии. Раньше как раз перед этим зеркалом Катька