бляди сверстные, зачем-то кутаетесь от него в тысячи шарфов, сидя дома, раскуривая якобы жгущие сознание вещества, и приковав себя к батареям, порой совмещая это с разнообразными играми – играми, сколь бы они ни были ролевыми, но куда более обнажающими ваши личности, чем ваша же вечная ролевая игра в жизнь.
Память постепенно возвращалась. Возможно, тот купол, пусть и позолоченный, кстати, так подействовал на меня. Ибо слишком уж яркий контраст с десятками церквей, настроенных юродивыми потребления.
Память указала мне на один из маршрутов, который сейчас следовало выбрать – и я, словно бы настроив внутри навигатор, слегка, по правде говоря, глючащий, направился в путь. Но мысли никак не хотели покидать головы, как бы я ни пытался вытеснить их мечтами, али нелепыми ментальными ударами десятков рифм, али просто тяжелой зимней пустотой вокруг. Сверстники, как-то больно часто попадавшиеся сегодня на пути, наталкивали тело сознания на пулемет рассуждений.
Мы поколение детей, говорящих «мемами» – как следствие, говорящих пропагандами, суммированными до уровня картинки; новостями из лент соц-сетей, популистскими твитами и прочим и прочим – что, в принципе, все и сводится до удобных в своей краткости мемов. Мы – поколение говорящих на камеру, опьяненные обилием зеркал на парадоксальной стадии цивилизации, которая отражает все наши действия экранами телефонов, вездесущими витринами, стеклом вагонов поездов, стеклом окон первых этажей, замурованных шторами, стеклами автомобилей. И, в силу безумных промежутков с отсутствием зеркал – внешними камерами нашего сознания, как бы дающими представление о том, как мы выглядим со стороны. В общем, то же зеркало, но как следствие других зеркал – и находящееся прямо в наших глазах.
Что о нас говорить? Привычное представление о «тоталитаризме» как о власти какой-то одной политической единицы – одной партии, какого-то диктатора и так далее – почему-то до сих пор витает в жгучем воздухе, отчего он становится еще более невыносимым, но сам же и стимулирует отвлечься от этой невыносимости, вдохновляя на рассуждения.
Ни Лимонов, ни Хаксли, ни кто-либо еще не были услышаны в полной мере – только в ставших модными отдельных фразах, которые используются, опять-таки, одним массовым сознанием против другого массового сознания, а в итоге оба этих сознания делают одно и то же. Тут, конечно, можно, в тенденции уставшего века, сказать, что «так всегда было и будет, всегда будет конфликт какой-то одной массы с какой-то другой» – но подобное литьё воды меня вовсе не привлекает. Вокруг и так сплошь вода, пусть и в других ее состояниях.
Правит миром – тоталитарная толпа. Пусть даже это любимый всеми нелюбимцами «демос», «народ» – хотя какой это к черту народ – но он становится диктатором, ущемляя другие куски этого самого «демоса», якобы в его же интересах. Доходит до того, что люди прививают себе желание делать то, чего они, в сущности, и не хотят – замыкается петля саморабства. Закрепощение человека самим собой.
В общем-то,