пока она скроется из виду, подсела к нему:
– Осечка?
– Не думаю, – возразил он.
– Думаешь, еще позвонит?
– Знаю, что позвонит, – кивнул он и предложил мне руку.
Мы пошли в сторону Красной площади – и долго ещё шли до неё в молчании.
Я как-то фоном вспомнила того недавнего, так и не позвонившего, мужчину – но тут же забыла о нем вновь. Его лицо возникло из темноты и вновь туда ушло.
Он в этот миг тоже, должно быть, думал о ней – о том, что скоро снова с ней встретится и довершит начатое. Довершит – и никак иначе.
Я – нарочито громко – спросила:
– А были в твоей жизни трагедии? Настоящие.
Он кивнул, но не уточнил – и лицо его слегка посерело.
– А на какие деньги ты живешь? – спросила я вновь. Хотелось быть нетактичной и жестокой – тыкать палкой в болячки, так чтобы они начали кровить.
– Не на свои, – ответил он и посмотрел на меня в упор, как бы спрашивая, что же я спрошу у него дальше. И стану ли спрашивать вообще.
– А она старая? – продолжала допрос я, намекая на содержащую его даму.
– Да, – кивнул он и остановился. Затем аккуратно вынул свою руку из моей – и пошел дальше один.
Я не стала его догонять – а развернулась и пошла в другую сторону.
Захотелось расплакаться.
Тут – о спасенье! – у меня завибрировал телефон, и на его экране отобразился неизвестный мне номер. Я сняла трубку и услышала знакомый голос:
– Встретимся вечером?
– Встретимся сейчас.
– А где вы?..
Мы сидели в кафе на Красной площади с мужчиной, тем самым, с берега реки. Его звали Павел, он был вновь элегантно одет – и в этот раз смотрел только на меня одну. Сразу как мы сели за столик – он положил свою руку поверх моей и с тех пор не убирал её.
Это слегка мешало мне – но мои слабые попытки выдернуть мою руку не имели успеха, к тому же – что-то меня в этом всё, лживо-романтичном, успокаивало.
Другой рукой я держала ложку, которой ковырялась в почти растаявшем мороженом и спрашивала его:
– А вы успешный по жизни человек?
– Вполне, – кивал он, на такой вполне ожидаемый вопрос.
– А вы женаты на той девушке?
– На той – нет.
– Но вообще да? – попробовала я вырвать руку из-под его руки снова.
– Вообще да, – снова не позволил он мне этого сделать.
– Что ж, а что же у вас за деятельность?
– Я владею своей галереей в центре нашей столицы.
Он ходил по моей квартире и смотрел мои работы – молча, без тени каких-либо эмоций.
Я стояла у двери и ждала, что он скажет – но он молчал и все брал в руки то одну, то другую мою работу.
Особенно долго он разглядывал две последние – законченную и только начатую. Наконец, он взял