послу Шъялу гир Велебуру. Вот так корректнее. – Затем он указал на оборванца с лысой головой. – Смотри, как он этого просит… он распинается перед тобой, точно перед княгиней. Кстати, его зовут Джорк, и он славный малый. Правда, Джорк?
– Уху, Джорк, – ответил тот, – сланый млаый, уху.
Это должно было что-то значить, но Мели непонимаючи хлопала глазками. Спустившись, Люциус дотронулся до ее плеч, указательным пальцем провел по щеке.
– Сейчас ты пойдешь за ним.
– Не пойду, – почти выкрикнула она. Люциуса это нисколько не смутило. – Без Луан я никуда не пойду.
– Луан? А, та служанка, зости53 Луан. Брось. Ты должна выйти из своего уюта, любимая падчерица, иначе императрица из тебя получится, как волк из овцы, дурной и трусливый.
– Уху, вокк из цы, уху – сказал Джорк.
– Ни-ку-да я не пойду, – процедила Мели.
Люциус вздохнул.
– Пока я твой опекун, не спорь со мной. Это приказ. Если ты не пойдешь, я буду вынужден запереть тебя в твоей комнате на неделю. И, конечно же, там не будет никакой Луан, чтобы скрасить твое наказание. Ты поняла меня?
Щеки Мели вспыхнули. Глаза заслезились. Она готова была броситься наутек, но суровость в высоком голосе консула насторожила Мели, сбила ее с толку. «Как мне надоел этот чертов дворец!!!» – в сердцах подумала она, тихо всхлипнув от негодования.
От Люциуса несло вином. Он сложил за спиной руки.
– Ты меня поняла, Меланта? – уже жестче повторил он.
– Да.
Удовлетворившись ответом, он заговорил на языке Вегенберга. Меланта никогда не думала, что ее отчим знает, как говорят варвары, но похоже, Люциус Силмаез прекрасно выучил их язык. Одноглазый варвар одарил консула беззубой улыбкой. В сторону Мели он бросил какое-то слово, которое напомнило ей удар барабана.
– Он хочет, чтобы ты шла за ним к северо-восточной башне, – перевел Люциус.
– Уху, к севочной башане, уху.
Улыбнувшись, варвар вытер платком лицо и, шмыгая носом, поплелся к двери. Мели ничего не оставалось, как выполнить его просьбу, а не то консул Силмаез разочаруется и оставит ее одну в гинекее, без Луан. И в самых страшных кошмарах она не смогла бы представить неделю абсолютного одиночества, с тем же успехом можно повеситься…
Она съежилась от окатившего ее холода. Стражники сопроводили ее до ворот, но за порог не вышли – консул не разрешил. Бритоголовый оборванец свернул на мостик, ведущий к восточной стене, и ветер принес Мели эхо морского прибоя. Ее распущенные волосы трепетали, заслоняя лицо.
Фаянсовый Дворец был не только резиденцией императора и Высшей Палаты Сената, но и неприступной крепостью, построенной на скалистом островке посреди залива. Южная, продолговатая часть островка удерживала на себе громадину самого здания, от его крыльев отходили массивные стены и собирались у ворот в северной части. На восточном берегу стена отходила от воды на несколько метров, что создавало в ложбине между скалами