скрип отворяемой двери, Черлтон обернулся: неслышными шагами к ним приблизилась молодая девушка в сутане. Он пристально вгляделся, и с приятным удивлением обнаружил, что она красива, несмотря на более чем скромный наряд из грубой шерсти и низкого, по самые брови, туго повязанного платка под белым покрывалом. Девушка метнула на него недоумеващий взгляд ясных, обрамленных густыми темными ресницами голубых глаз; кожа ее лица была белой, словно алебастр, а припухлые губы нежностью напоминали лепестки роз.
– Матушка, – она поклонилась аббатиссе, которая порывисто поднялась ей навстречу.
– Алаис, дитя мое, соберись с мужеством.
Пораженная скорбным тоном настоятельницы, девушка широко распахнула глаза; выражение кроткого смирения слетело с ее милого лица. Она нервно сглотнула; стиснув руки, испуганно пролепетала:
– Матушка?
– Твой брат, Роджер… Он убит.
Алаис не заголосила, не всплеснула руками, как того ожидал Черлтон: несколько мгновений она оставалась недвижной, затем, покачнувшись, упала навзничь на холодные плиты каменного пола. Аббатисса бросилась к ней; опустившись на колени, поспешно принялась распускать ее платок.
Черлтон вытянул шею – и замер при виде длинных золотистых кос, упавших на плечи Алаис. Глаза его загорелись победным торжеством: девица оказалась не только состоятельной, но и поразительно красивой. Он уже прикидывал, кому окажется по карману подобное сокровище, когда неожиданная мысль поразила его – так, что у него даже перехватило дыхание: такую прелестницу не грех показать самому Джону! Королева Изабелла Ангулемская, светловолосая красавица с томными фиалковыми глазами, по праву считалась одной из очаровательнейших женщин, но она делила ложе с супругом уже с добрый десяток лет, и такой ненасытный сластолюбец, каким был Джон, ни за что не упустит удобного случая порезвиться на стороне – в особенности если предложенное ему яблоко греха окажется ненадкушенным! К тому же внешность девушки вполне соответствовала изысканному вкусу короля, отдававшего предпочтение юным блондинкам.
В воображении Черлтона завихрились картины сказочного будущего: двор короля, где он в свите Джона промеж могущественных баронов-магнатов Маршала, Биго, Честера, ФитцУолтера; почести и раболепство, оказываемые ему придворными. А где-то неподалеку, в одном из отведенных для нее королевских маноров, Алаис – с очередным бастардом Джона на руках…
В конце концов, в стремлении добиться высоких должностей многие бароны не гнушались подсовывать коронованным особам молодую супругу или одну из дочерей: женщина, удостоившаяся монаршей благосклонности, почиталась величайшим призом. Влиятельный Роджер Биго, граф Норфолка и королевский юстициарий, был женат на Иде де Тосни, перекочевавшей в супружескую постель прямиком из ложа совратившего ее любвеобильного короля Генриха II, и именно женитьба на ней помогла Биго начать успешную борьбу