чувствовал себя, опасаясь стать незваным гостем в чужом гнезде. И едва ли не при смерти оказался в тот момент, когда в него врезался сзади Влад.
– Смелее! – прокричал он Стасу, который вмиг оказался в мрачной темноте полого ствола липы.
Уловив запах подгнившей древесины внутри, трутень тут же поспешил выбраться обратно на свет, откуда доносилось ехидное жужжание Влада.
– Ну и шутки у тебя! – недовольно прожужжал Стас. – Я там чуть не умер от страха.
– А чего бояться? Если бы в этой дыре жил кто-нибудь, ты бы к ней так близко не подобрался.
– Думаешь, они согласятся перебраться сюда?
– Думаю, что стоит попытаться их убедить в том, что переселение семьи с ветки в дупло положительно скажется как на сезонном взятке, так и на развитии потомства, особенно в зимнюю пору года.
– Тем более и с соседями нам повезло, – поддакнул Стас, глядя на ель, где продолжали обустраивать свое гнездо дрозды.
– С приходом весны поляна не спит даже ночью. Здесь точно не придется нам скучать.
– А мне это даже нравится. Наблюдать за тем, как счастливые птицы делятся с нами своими искренними чувствами, выражаясь при помощи поразительных и гармоничных трелей.
– Этим они обязаны не только своим чувствам, но и своим талантам. Я боюсь даже представить, во что превратился бы наш лес, если бы в нем все подряд начали делиться своими чувствами подобным образом.
– Лес наш разными звуками полнится. И нам ли судить, кому какой придется по нраву.
– Судить не нам, – согласился Влад. – Нам трутнями пристало быть. И это у нас прекрасно получается.
Глава 2
К полудню солнце уже властвовало на небесных просторах, озаряя макушки рослых деревьев в весеннем лесу. Лишь немногие из них стояли приодетыми, поэтому солнечные лучи с легкостью проникали в самые глубинки уязвимой чащи, где продолжала зарождаться новая жизнь.
Не всем по душе пришлось столь радужное настроение весеннего солнца. Недовольны им были в южных краях леса тщеславные ландыши, привыкшие к неприхотливым условиям периода своего цветения. Ютились они теперь скромно в тени хвойных деревьев, уныло повесив бледные цветки в распростертых объятиях заботливых листьев. И только некоторых обитателей леса преждевременное потепление приводило в восторг.
Своеобразный треск, раздавшийся у перелеска, говорил о скором появлении довольно известного пернатого самца, заявившего о себе в этих краях еще при талых снегах ушедшей зимы. Именно тогда Симон схлестнулся с местным глухарем за право иметь почет среди остальных самцов. Этот случай определил его поведение в период токования. Кроме того, Симон унаследовал от своего отца довольно красивый контраст оперения, с характерными переливами металлического оттенка на солнце, что позволяло ему пользоваться успехом у самок. Его ухоженная темная бородка указывала на зрелого самца, внушавшего доверие.
Подбирая под ногами внушительным клювом молодую траву, Симон неторопливо двигался к месту ежегодного сбора глухарей на юге леса, устраиваемого