.

земле, безнадежно распластав свои изогнутые крылья под гнетом дерзкого налетчика. Испуганная самка тетерева осталась стоять на месте, наблюдая за отчаянными попытками друга выбраться из-под атакующей птицы.

      Вскоре самоотверженному тетереву удалось освободиться. Он подался немного назад, взъерошенный и озлобленный. Расправил крылья, из которых тут же полетели выдранные перья. Неодобрительно посмотрел на глухаря, стоявшего рядом с его самкой. Всем своим видом тетерев давал понять, что не потерпит такой наглости по отношению к себе, однако все же не торопился предпринимать какие-либо ответные действия.

      – Чтобы я тебя с ней больше не видел, – потребовал Симон, глядя на своего соперника.

      – Что ты сказал? – тетерев мельком взглянул на свою подругу, после чего подался вперед, захлопал крыльями и чуть оторвался от земли, давая понять, что теперь настроен вполне решительно.

      Но ему тут же преградила путь самка:

      – Постой, – ее тихий голос показался тетереву подозрительным, хотя самец и не мог не заметить, что она по-прежнему была напугана. – Не надо этого делать.

      – Амина! – тетерев в недоумении посмотрел на самку. – Ты слышала, что он сказал?

      – Да, слышала.

      – Хочешь, чтобы я оставил этого наглеца без наказания? – теперь уже тетерев стал размахивать перед ней своими крыльями, демонстрируя негодование.

      – Я не хочу, чтобы здесь кто-либо пострадал из-за меня.

      – Она тебе хочет сказать, чтобы ты проваливал отсюда! – прокричал Симон, бережно поправляя свои крылья.

      – Ты вообще заткнись! – отозвался тетерев глухарю, не пожелав мириться с мыслями о том, что мог ему уступить.

      – Тебе лучше уйти, – тихо произнесла самка, тоскливо глядя на бирюзовый отлив возмущенной груди тетерева.

      – Да ну вас!

      Заинтригованный Симон украдкой посмотрел на самку, провожавшую молчаливым взглядом тетерева. Прихрамывая, тот уходил обратно в лес, уходил из ее жизни.

      Как только тетерев скрылся среди деревьев, глухарь подошел к самке, желая продолжить знакомство с ней.

      – Так, значит, ты Амина?

      – Какой ты догадливый! – фыркнула заносчиво в его сторону тетерка.

      – Ты злишься на меня?

      – А разве не стоит?

      – Зависит от того, насколько близка ты была с этим тетеревом, – Симон сделал еще один шаг к тетерке, пытаясь свести к минимуму то пространство, что умещалось между ними в данный момент.

      – Уж точно ближе, чем с тобой.

      – Но не настолько, чтобы не позволить ему уйти.

      – Что тебе от меня надо?

      – Ты мне нравишься.

      – Я рада за тебя.

      Симон ей не ответил. Он стал рассматривать пестрое оперение самки, делая акцент на грациозно вытянутой шее, как первом признаке ее сговорчивости. Тетерка посмотрела на самца: холодный взгляд, подающий надежды на неминуемую оттепель. Тогда как сам глухарь