мне своё имя!
По эфиру с завода гаркнул голос, но Кораг его не расслышал. Тогда вражеский командир прокряхтел в недоумении, а затем фыркнул с негодованием:
– Томись в изморози, дичь!
А затем напал быстрой атакой.
Магнитные лезвия прошмыгнули сквозь друг друга и разорвали поток хладагента. Кораг навалился на врага, пихнул, ударил рукоятью по шлему, затем снова пихнул. Ванадий на теле уже тяжелел. Фильтр шипел.
Магнитное лезвие начало заволакивать пар и через минуту восстановило форму. Кораг махнул мечом в развороте. Враг нырнул под лезвие, лишился кончика рога и тяжело привстал. Вздохнув, Кораг приготовился к удару сверху. Увидел, как противник отвел рукоять за спину, вновь пихнул его ногой и пустил магнитное лезвие вниз. Командующий рухнул на спину. Лезвие успело процарапать серебристую краску и оставить на торсе царапину. Кораг удовлетворенно ухмыльнулся и глубокими вздохами осушил горло. Рыцарь позволил белому королю подняться, пока молил о нескончаемой битве. Хотя в душе понимал, что его юркий враг скоро вымотается.
Орденец рассек воздух ударом снизу. Кораг отскочил, но поймал царапину на брюхе, затем снова навалился на противника, отпихнул ногой, провел два быстрых удара и в развороте, неожиданно для себя, обезглавил его. Лезвие пронзило тело в лёгкую, мгновенно и воздушно, что даже разум пропищал от удивления. Кораг думал, что противник силён и бой будет славным, а оказалось, что битва была минутным мгновеньем, лишь легкой пританцовкой, которая разогрело тело до предвкушения, но оборвалось глупой неумелой ошибкой партнёра.
Подбежал имперский мечник. Один. Кораг молча склонился над телом врага, будто чего-то желая. Он поник, наблюдая, как красная струя течет по земле. Кораг утонул в потёмках разума, будто захлебнулся кровью, и теперь пытается всплыть. Ничего не происходило. Он сам не понимал, чего ждет.
– Господин, – прервал тишину солдат.
Рассудок всплыл. Кораг отвлекся на солдата, смутился собственной беспечности, поперхнулся во вздохе и прокашлял. Он отключил на рукояти лезвие. Магнитный поток рассеялся и уронил струйки белого пара. Кораг вообразил решимость в гордой осанке.
– Пора возвращаться, – скомандовал, когда сухо сглотнул.
Они обогнули каньон и поднялись обратно в поле. Дул холодный ветер и слегка завывал в динамиках шлема. Вокруг лежали тела, испещренные ртутными стрелами. Где-то вдали шел гул. Кораг обернулся.
По горизонту пробежала сеть молний. Издали поднималось красное солнце, а к залежам по оврагу спускалось танковое дуло из двух башен, и чирикала сотня парящих турелей, как стая чаек над рыбацкой лодкой. Кораг выпучил глаза на экран. Из оврага выглянуло ещё пара турелей и машин. По телу прошелся холодок.
Несясь к заводу, как остервенелый, Кораг не сводил взгляда с гигантской многоэтажной фабрики, где каждый этаж держал толстые трубы за мощные клапаны. Они торчали в водородных венах, как огромная игла гигантского шприца. Впереди Кораг заметил