снова взваливать на их плечи. Закончился полет – закончилось счастье. Она заплакала навзрыд и закрылась руками, хотя никто ее не видел. Кроме друга-ветра. Он утешал ее ласковыми прикосновениями.
Почему на земле нельзя без забот?
Вот уже зашевелились приземленные мысли: долго отсутствовать ей нельзя, плакать тоже – увидят, подумают…
Она вытерла лицо ладонями и повернула назад. Возвращалась медленным шагом и вспоминала только что пережитые мгновения. Она мечтала пережить их еще раз и еще. Джоан никогда ими не пресытится. Теперь она раба свободы, как пьяница – раб вина.
Конюх Робин открыл ворота и помог выбраться из седла.
– Спасибо, – сказала Джоан и имела ввиду большее, чем он понял.
– Не стоит благодарности. Вы легкая.
«И красивая, – добавил про себя. – Почаще бы вы приходили кататься. Был бы праздник».
Когда она уходила, он долго смотрел вслед, потом отправился расседлывать, чистить и поить Мечту. Он делал привычные дела, а сердце пело. Робину было восемнадцать лет, и он ни разу не брал девушку за талию, не говоря про леди.
24
На обратной дороге Кэти и Молли делились впечатлениями, которых набралось столько, что хватило бы нескучно дойти до Даунхилла и обратно. Джоан тоже участвовала. Ее слишком многое наполняло, а лучший способ освободиться – это выплеснуть. Но выплескивала она не то, что ощущала, ощущения ее были слишком сложны для девочек, и она оставила их не тронутыми, чтобы пережить еще раз потом, наедине. Ее переполняла радость, и она выплескивала ее и рассказывала то, что первое приходило в голову.
– Самый знаменитый конь в истории звался Поросенок, – сказала Джоан и первая рассмеялась.
Воспитанницы – за ней.
– Ха-ха-ха! Кто же так глупо его назвал? – спросила, отсмеявшись, Кэти. Ей нравилось слово «глупо», его частое употребление доказывало, что сама она умна.
– И чем же он прославился? – вопросила Молли, чтобы не остаться в стороне от обсуждения. – Только странным именем?
– Не только. Он жил в Древнем Риме, был необычайно быстр и побеждал во многих соревнованиях. Его подарили императору Калигуле, и тот дал ему другую кличку – Быстроногий. Потом вообще сделал консулом.
– Консул – это, по-нашему, кто? Советник короля?
– Нет, член Парламента.
– Ой, здорово! – воскликнула Кэти, которая любила все оригинальное. – Давайте и наших пони сделаем… кем-нибудь важным.
– Консулами Парламента! – тут же предложила Молли. – И наденем им парики. С буклями.
– Зачем им букли? – возразила сестра. – У них гривы есть.
– Тогда почетными граждами Милтонхолла? – предложила, смеясь, Джоан. – Но вряд ли ваш дядя согласится. Лучше мы будем любить наших лошадок без всяких титулов и париков.
– Согласна! – сказала Молли. – Я так влюбилась в мою Вики, так влюбилась, что… хочу сама за ней ухаживать. В следующий раз возьму с собой самую красивую