и спал всего пару часов. Правда, спал как убитый.
Мне шепнули по секрету, что у него в гостях была аэриния, чинила порваную экзомышцу, уверена, что это она сдала тебя живоделу, продолжила матушка. Кромм посмотрел на её руки и подумал, что если бы не Феотил, он никогда бы не догадался о возрасте буамини. Я так же уверена, что сейчас он уже отправил ей письмо, в котором с удовольствием описал всё, о чём вы говорили. К счастью, завтра утром мы уже будем на Привратнике, а через его охрану аэриниям никогда не прорваться.
Элеа, скажи, а сколько тебе лет? Буамини посмотрела на Кромма и по её породистому и обычно не очень эмоциональному лицу промелькнула тень кокетства: а что? Разве вежливо спрашивать о таких вещах даму? Перестань, засмеялся Кромм, я в любом случае старше тебя на две сотни лет. Элеа тоже засмеялась и ответила: осенью стукнет шестьдесят. Я знаю, что выгляжу от силы на сорок пять или пятьдесят, но это всё генетика. Мама тоже прекрасно выглядела до самой смерти.
Феотил рассказал мне, начал говорить Кромм, но потом подумал, что совершает бестактность и замолчал. Элеа повернулась к нему всем корпусом и удивлённо спросила: рассказал что? Ну… О вас. О ком?! Казалось светлые глаза буамини Элеи ещё сильнее посветлели от удивления. Феотил разве не учился с тобой и Некодимом в этой штуке, где учат буама, смущённо пробормотал Кромм. О, боги, засмеялась Элеа, ох, Зиз и Махемоф! Ох, Гифопот и Лебеофан! Кромм, он не доучился даже до конца триместра, он, может, всего с месяц с нами промучался и сбежал в универсум живоделов, где через полгода стал звездой. Он с самого начала хотел туда поступить, но у него не было родственников из уны живоделов, поэтому его бы туда не взяли. Поэтому он использовал панепестимию, чтобы как бы спуститься из более высокой уны в более низкую. У него двоюродный дядя был буамой, уговорил кангай пристроить мальчика. М-да, а он-то мне такие сказки рассказывал, прямо вдохновенный гимн любви к тебе, цыкнул зубом Кромм.
Он встал, прошёлся по палубе к столику, налил себе травяного чаю и вернулся к носу скуны. Кромм, нам было по пятнадцать лет, какая любовь, о чём ты говоришь, продолжала улыбаться Элеа. Феотил очень непростой человек. И очень хитрый. Он назвал себя Еретиком специально, чтобы прославиться среди поганых семей и беглых. До него никому бы в голову не пришло назвать себя так. Его же затра Эсторр волок за ноздри, ты только себе представь эту картину, сидит триунакангай, цвет человечества, высокородные буама, мощные затра и самые искусные живоделы мира. Скамьи стоят кругом, там раньше троны стояли, но буамакан Эссеу их запретил за роскошь и я, кстати, с ним полностью согласна. И вот затра Эсторр, тогда ещё не такой старый, как сейчас, приволакивает это чучело за ноздри, буквально, я не шучу, засмеялась Элеа: Феотила же исключили из уны живоделов за то, что он ставил опыты на людях. Правда. Его именно за это судили. Он бежал на край юга, все думали, что он сгинул. Но стали появляться совершенно иначе