за плечами в просторы полей и лесов…
Дениска пошёл к соседу и попросил у него на денёк старенькую одностволку, такую же древнюю, как сам хозяин.
– Шмотри ж не жабудь, картечь крештиком помечена, – прошамкал владелец. – Может, волка встретишь…
Приближался вечер. От этого заснеженные дали становились еще более таинственными и строгими. Преодолевая встречный ветер, Дениска с трудом добрался до леса и вздохнул с облегчением – здесь было тише. Уже на опушке повстречался след белой куропатки-кулая, и он подумал о том, что птица, наверное, еще недавно была где-то здесь и улетела, завидев человека. И что если бы шел чуточку осторожней, то мог бы увидеть ее и добыть…
Издалека донесся чей-то дуплет. Спустя минуту над деревьями, чертя крыльями снежную мглу, пролетел косач. Дичь. Дениска выстрелил, торопливо перезарядил ружье и, когда птица уже скрывалась в снежней мгле, пальнул еще раз – на авось… И тут же, напуганный канонадой, откуда-то выскочил зайчишка и замелькал, понесся саженными скачками между берез и осин. Стрелять было неудобно – мешали деревья, Вздымая снег, задыхаясь и негодуя на собственную нерасторопность. Дениска ринулся за ним…
Заяц убежал. Дениска дрожал от внутреннего напряжения – дичь чудилась в каждом овражке, за каждым деревом, И когда в кустах что-то мелькнуло, он предупредительно вскинул ружье и щелкнул курком – это серая пичуга перепорхнула с ветки на ветку и теперь равнодушно мигала на него черными бусинками глаз. В глазах ее была тоска и своя, зимняя дума…
После этого он долго бродил по завьюженному лесу, и голые деревья гудели над ним тревожно и глухо. С промерзших вершин осыпались вниз серебряные блёстки. И не то, что волк, даже заячьи следы куда-то исчезли – только глубокая борозда от лыж тянулась по чаще, точно свежая рана. Было скучно и тоскливо. На землю опустился вечер…
А потом произошло вот что.
На просеке, из-под снега, взметая колючие облачка, вылетело несколько тетеревов. Денис вскинул ружье и выстрелил, почти не целясь. Одна птица упала. Оставляя на снегу капельки крови, она стала убегать, но Денис догнал ее и схватил. Это была тетерка с круглыми черно-коричневыми глазами и гладкими перьями. Она билась в руках, пытаясь вырваться… В это время недалеко послышался лай, и на просеку вышел незнакомый охотник, наверное, тот самый, чей дуплет слышал Денис. Охотник был в белом халате, на широких самодельных лыжах. Следом за ним бежала куцая, запорошенная снегом дворняга. Охотник подошел, спросил устало:
– Ну как, с полем?
– Вот… – и Денис показал свою первую добычу.
– Ты добей ее, – посоветовал незнакомец, – Чтоб не мучилась…
– А как? – не понял Денис. Он вообще не знал, что теперь делать с живой птицей, бьющейся в руках. Может, отнести домой и кормить, выхаживать, пока не поправится, может, отпустить на волю? Но все это никак не укладывалось в сознании, ведь только ради того, чтобы добыть ее, он взял в руки ружье и… Может, отпустить, а потом выстрелить вслед.
Охотник, наверное, прочел недоумение в его глазах и потому