продаются, – я снова ставлю точку.
Думаю, что окончательно, но вряд ли. Несколько точек – это многоточие.
– Я еще разок загляну, если вы не против? Чай у вас такой вкусный…– говорит коллекционер. Кажется, он опять улыбается. Пришел в себя, наверное.
– Заглядывайте. А чай мне, кстати, сын привез из командировки. Он у меня ученый; летает на симпозиумы и учит всех физике.
– Русские всех научат.
– Я тоже так думаю. Ну, до свидания.
– До свидания.
Он пришел через три дня.
Я только что наваял ножку Елены Прекрасной. Образ не самый оригинальный, но – подходящий по замыслу.
Изящная ножка, я слепил ее от стопы и до колена. Я вспоминал всех женщин, которые у меня когда-либо были, и воспроизводил их среднеарифметическую конечность.
То, что вышло, было удобно и приятно держать за любое место, будь это голень, стопа или щиколотки. Наверное, потому что лепил я их своими руками.
Формы получились обтекаемые и, как лекало, плавные. (Я думаю, у Бога самая большая коллекция лекал в мире). Ноготки в глазури, светло-розовой, судя по запаху. Но это было еще не все.
Пока ножка, завернутая в марлю, просушивалась в печке, я приступил к следующей части.
Леплю стопу размера на четыре больше, чем у Елены, и со сквозными дырками в неожиданных местах. Огромный уродливый частокол пальцев с потрескавшимися когтями. Ребристая резкая пятка (вытачивая ее, умудряюсь испортить пару стеков – а они ведь из самшита готовятся, ибо он гнется, но не ломается). Отталкивающая нога неандертальца. Внутри нее вырезаю углубление – вот здесь нужна точность: ножка Елены должна сидеть как влитая. Как в обуви. А дырочки – это чтоб просвечивало: внутри этого чудовища что-то есть. Елена, например.
Изящество вдевается в грубость. Снаружи – брутальная дикость, внутри – неземная гармония. Да, так и должно быть.
Теперь сушим это в печке…
– У меня к вам новое предложение, – говорит коллекционер.
Пока я отмываю руки от глины, он разливает чай.
– Я так понял, что вы не продаете свои скульптуры, – продолжает он (неужели до него дошло?!), – тогда как на счет галереи?
– Галереи? – я никогда не думал об этом.
Все–таки мое хобби – ваять. Ваять и складировать в задней комнате.
– Да. Выставка. Галерея. Хотите платная, хотите бесплатная. Можно устроить для всех, можно – только для высшего света, – Коля говорил расслаблено, с чувством человека, который многое может и этим своим умением хочет поделиться с другими. Со мной, например.
– А откуда вы знаете, что свету есть до этого дело? – сказал я и обжегся чаем.
– Я знаю. Я разбираюсь в их вкусах; я могу их привлечь. Я – коллек…
– Ясно–ясно. Какой же вам смысл устраивать бесплатную галерею? Деньги на аренду вы из собственного кошелька положите?
– Да.
– Вы – с ума сошли?
– Нет. Просто мне бы хотелось понаблюдать за реакцией людей на ваши шедевры. Это того стоит.
– Вы мне льстите.
– Ничуть.