тебе всего объяснить. Пока скажу только одно: я погрузил тебя в воспоминания. Очень старые, древние.
– Я из детства мало что помню, – вздохнул Фред.
– У тебя были навязчивые фантазии?
– Ха! Были. Знал бы ты, Марк, что это были за фантазии. В них я был вождём-завоевателем, – проговорил он вполголоса, словно делился самым сокровенным. – В моих фантазиях я завоёвывал земли. Меня свергли и казнили. Я требовал честного суда. Вскоре я перестал замечать, как начал путать реальность и вымысел.
– Тебя из-за этого мачеха водила к детскому психиатру?
– Слушай, – Фреда начинал злить этот разговор. – Марк. Или кто ты, на самом деле. А не расскажешь ли о себе? Вот я с тобой куда-то иду и… мой чемодан!
– Расслабься. Тебе он не понадобится. Ты оставил его, кажется, в парке. Не важно.
– Слушай, Марк, – от волнения, Фред начинал повторяться. – Откуда ты? Кто ты по профессии? Судя по загару, ты не из Канады. Американец?
– Да, но из Соединённых Штатов. Я родился в Аргентине.
– Ну, тогда какой же ты американец? Ты – латинос.
– Но ведь Южная Америка – тоже Америка, верно?
– Странный ты. Где сейчас живёшь?
– Скажем так. Ближе, чем Штаты, но дальше чем Альфа Центавра.
Фредди присвистнул.
– Загнул! Так, а куда мы идём?
– Почти пришли. Это клуб «Five to Six», «Без пяти шесть». Мы называем так наш ресторан. Иногда просто Клуб.
– Мы – это кто?
– Я и… мои друзья. Вот мы и на месте.
– Почему я его раньше не замечал?
– Ты ведь редко бывал за пределами Джейн энд Финч, верно?
Небольшой снаружи, ярко освещённый синими прожекторами, ресторан «Без пяти шесть», как бы, втискивался между двумя большими стеклобетонными бизнес-центрами.
– Прошу, – он пропустил Берроу пройти вперёд. – Это специфический ресторан, столики здесь нужно заказывать заранее, даже если нет посетителей.
У входа стоял швейцар – двухметровый плечистый афроамериканец. Узнав Марка, он кивнул и пропустил его и Фреда внутрь.
Первое, что обращало на себя внимание – ощущение, будто входишь в храм. Правда, не ясно, какой религии. По левую руку виднелся сектор в бело-розовых тонах. Его стены были украшены католическими распятиями. Дальше – бело-золотой, с православными крестами. Всю противоположную от входа стену занимал золотисто-зелёный сектор, мусульманский. Над ним нависал расписанный звёздами свод. У дальней стены справа находился голубой сектор – иудейский. По правую руку – сине-фиолетовый индуистский, а ближе к выходу – красно-золотой буддийский. В центре зала находились четыре колонны. Между ними, под куполом, расписанным сюжетами из древнегреческих мифов, располагался бело-синий античный сектор. Ресторан был двухъярусным – верхний ярус сочетал в себе ещё больше экзотических религий, от зороастризма до вуду и богов маори, и был украшен многочисленными масками и растениями.
Если не считать оформления интерьера,