отличать свободное мышление, ставящее своей целью уничтожение всех типов принуждения и эксплуатации от «философии будуара»?! (3) – Эрнест поднялся с кровати, натянул джинсы и, не утруждая себя дальнейшим одеванием, подошел к двери и распахнул ее.
– Месье Эрнест! – конюх, одновременно обрадованный и немного сконфуженный от лицезрения полунагого и босого юноши, прижал обе руки к груди в умоляющем жесте:
– Пойдемте скорее со мной в конюшню… там Торнадо такой ураган учинил, справиться не можем с ним никак, с растяжки сорвался, бесится, Жерома укусил, меня чуть копытом не зашиб… Видать, учуял кобылку в охоте, из киношных… Только вас и послушает, только вы его и сумеете усмирить…
– О, черт возьми, этого еще не хватало! – Эрнест с досадой встряхнул волосами, сам чем-то напоминая норовистого и злого жеребца, потом внимательней присмотрелся к конюху и уточнил чуть встревоженно:
– Вы-то целы, дядя Матье? Мой дракон вам ничего не сломал… не повредил… нет?
– Нет-нет, я цел и невредим, увернулся, слава святому Лавру! Жерома вот перевязать пришлось, этот злыдень ему до крови руку-то прикусил…
– А я сколько раз предупреждал, чтобы не совались к нему, когда у него из-за бабы чердак отлетает. У него же зубы как у крокодила, – вздохнул Эрнест. – Все зло от женщин, дядя Матье.
– Так-то оно так… – с выводом молодого виконта конюх спорить не стал, его куда больше занимал жеребец, в данную минуту разносящий денники по всей конюшне:
– Да только он это… смирный был с утра-то… убрать у себя дал спокойно… а как вывели его чистить, так уши прижал, морду окрысил и давай копытами молотить! Дьявол!
– Ладно, иду… Только рубашку накину.
Эрнесту хватило пяти минут, чтобы привести себя в порядок, умыться, надеть рубашку и сапоги. Бриться он не стал, причесываться тоже, только на бегу прихватил непослушную темную гриву кожаным шнурком.
Ирма и Роже пытались приставать к нему с расспросами и набиваться в спутники, но он рявкнул на них:
– Займитесь друг другом! – и выбежал за дверь.
Было в самом деле еще рано – стрелки часов едва миновали отметку «семь» – но актеры приехали накануне, поздним вечером, почти ночью, и сразу же разошлись по комнатам. Сейчас они спали, и Марэ, приехавший в числе последних, тоже спал… Эрнесту ни под каким видом не хотелось нарушить его покой и уж тем более, ознаменовать неизбежную встречу неприятным происшествием, за которое он, как формальный хозяин замка, должен нести полную ответственность.
Оставалось надеяться, что ранний час, удобная постель и дорожная усталость месье Марэ сыграют на стороне Сен-Бризов.
На пути к конюшне Эрнест еще издалека начал прислушиваться, но, к своему удивлению, не улавливал ни шума, ни грохота копыт, ни злобного пронзительного визга… На полдороге он столкнулся и раскланялся с берейтором, приехавшим из конюшни Розавиля, чтобы работать на тренировках и готовить лошадей