наверняка между ног гнездо с ядовитыми змеями, то есть вызов и пощечина общественному вкусу, летящие в бездну Пушкин и Достоевский, надо с ней замутить, затусить и поцеловать ей попу, как самосвал выгружает щебенку".
Поспешил домой, промчался, проехал, вывихнулся из бытия, свесился из него, прогулялся снаружи, думая о Кортни и Эми, с неизбежным перевесом второй, первичной, изначальной, эффектной, молочной и сырной, пахнущей сливками и шашлыком, самым прекрасным на свете, во тьме и в промежутке меж ними.
"Теплая и вечерняя, августовская, небесная, с примесью глины, суглинка, трав и цветов, с червяками и гусеницами, добавляющими вкус и запах в наши отношения и нашу любовь".
Дома он помыл полы, вытер пыль с мебели, приготовил суп с луком и мясом и заварил себе чай.
"Интересно, если женская грудь – пирамиды, то они наверняка враждуют и конкурируют, пытаются быть больше и выше соседней, оттого ведь и груди растут, стремясь к власти над миром, ведь каждую грудь возводят тысячи рабов по приказу правителя, фараона, а сами груди в войне, в которой одна пытается превзойти вторую, пока ребенок не примиряет их, завоевывая обе вершины и становясь между ними, иначе они уничтожат друг друга и женщины будут ходить с совковыми лопатами, прижатыми к ребрам и наполненными снегом и льдом, тающими и исчезающими весной и стекающими ручейками со спичками и бумажными кораблями, везущими золото, тлен и парчу".
Хлебал золотой напиток, вколачивал его себе в рот, в гортань, в пищевод, в желудок, рожал самого себя.
"Смотреть, к примеру, Лицо со шрамом в Азербайджане и смотреть тот же фильм в России – две разные, даже противоположные, вещи".
Не выдержал, позвонил Эми, впечатал себя в нее.
– Не смог устоять, прости, хотел посмотреть телевизор, но ты позвала к себе.
– Я знаю, я женщина-магнит, я готова увидеться, если ты хочешь, но со мной будет сорок восемь парней.
– Так мало?
– Пока что да. Ведь я уже не так молода, в инсте от меня отписались тысячи человек.
– Отсутствуют новые фото?
– Трудно сказать. Они есть, но я не выкладываю их.
– Нарочно?
– Жду, когда останется один фолловер, за него я и выйду.
– А если это будет женщина?
– Не имеет значения.
Переложил телефон из одной руки в другую, вытер платком пот с экрана.
– Давай увидимся в центре.
– Конкретнее.
– Возле цирка.
– В двенадцать, сегодня, ночью.
– Идет.
– Не опаздывай, – она положила трубку.
Курт сделал глоток воды и остался доволен местью Кортни, не являющуюся местью, так как пришли огромные чувства, великаны, фантазии Чуковского, образы Бротигана и восток, с встающим концом иголки, который продырявит Землю и отправит ее в угол маленькой комнаты и маленькой девочки, плачущей наугад.
"Эми соткана из вафель, сгущенки, шоколадных конфет, Марса и трехсот килограммов говядины, истекающей соком и кровью, водами, несущими в себе миллионы голов телят, которых не успела родить корова от строки Куприна".
Лег спать, желая свежим отправиться на свидание, увидел во сне Лермонтова верхом