застучали шаги, щёлкнул замок, и через несколько секунд в доме всё стихло. Тишина – ненастоящая, но такая убедительная – заняла свое место, и книга снова будто сама скользнула мальчику в руки. Уроки были частично выполнены ещё в школе, а про несколько заданий Крил просто забыл – ну и ничего страшного, сделает завтра на перемене. Уличное освещение плавно гасло, приближая смену сна, тени от столбов и декоративных хвощей, падающие на стену у плиты, постепенно блекли, вытягивались, и вот уже в доме стало почти темно. Тишина, теперь тоже как будто потемневшая, отдавшая временно свою часть света кому-то до наступления рабочей смены, изменилась. Стала задумчивой – все ведь знают эту разницу, правда?
Но Крил не замечал всего этого. Света от лампы на столе хватало (она, оказывается, и так работала непрерывно, кто-то просто забыл погасить её после завтрака), и он жил сейчас в этом островке света, не замечая, как тишина вокруг тихо превратилась из задумчивой в зловещую.
И в этой тишине, осторожно ступая, вдруг снова появился Круэль. Он, мягко переставляя ноги, спустился вниз, тихонько подошёл к младшему брату и резко опустил ладони ему на плечи.
– Бу! – гаркнул он, когда его пальцы коснулись худого тела младшего брата.
Крил, подпрыгнув от неожиданности, не смог сдержать крика и тут же развернулся, столкнувшись со старшим братом нос к носу.
Мгновение они смотрели друг на друга. Но Круэль решил, что этого было недостаточно. Он наклонился ещё ниже к младшему брату и, почти уткнувшись в него лбом, мрачно проговорил глухим, низким голосом:
– Чёрная-чёрная старуха ждёт тебя в гости, чтобы однажды сожрать тебя полностью: и тело, и душу, и она зовет, и терпение её всё тоньше, и тоньше…
Крил, пытаясь унять трепыхающееся в груди сердце, проглотил набежавшую в рот слюну. Большие, блестящие глаза Круэля висели в воздухе прямо на уровне его лица. Было страшно, но не из-за самой этой дурацкой выходки, вовсе нет. Это все ерунда.
Сейчас Крил видел, что с братом что-то творится – но что? Что-то не так у него на душе, что-то разладилось, но что он мог в этом понять и уж тем более сделать? Хоть на самом деле он мог, и многое – он любил брата и очень часто мог всё-таки найти слова, чтобы сбить с него это колючее и неприятное состояние… Но сейчас нужные слова, как назло, не возникли сами по себе на языке. Крил отстранился и лишь легонько покачал головой.
– Ты пугаешь меня, Круэль.
– Конечно, пугаю, – Круэль ухмыльнулся и сел на стоящий рядом стул. – Да, пугаю… – повторил он. – И буду пугать.
Крил непонимающе смотрел на старшего брата.
– Зачем?
Круэль странно усмехнулся. На улице окончательно погасли лампы рабочей смены, и теперь все было окрашено голубоватым тусклым светом ламп смены сна.
– А ты сам не понял ещё, зачем? Научись бояться, малыш. Наше общество строится на страхе, иначе никак. Наш главный страх – это страх Бездны. Никто не хочет падать вниз, понимаешь? Поэтому