что не знает, что это будущие родители всесильного министра иностранных дел в правительстве Сталина.
– Так это, прибегал-то сейчас, родственник Молотова, что ли? – переспросил озадаченный Павел.
– Он самый.
– Что же ты сразу-то не сказала мне, мать твою! Я бы его не так принял, поговорил бы по-человечески.
– Скрябины были людьми примечательными, – между тем, продолжила Вера. – Отец Молотова, Михаил Прохорович, хорошо пел, участвовал в любительских спектаклях, с увлечением работал в церковном хоре. Любил в карты поиграть и к женщинам имел слабость, хотя и прихрамывал на одну ногу…
– Это мне не интересно, – перебил жену Павел. – Ты мне про отца расскажи, про главу семейства, так сказать.
– С приходом советской власти, торговый дом Небогатиковых терпит крах, – продолжила Вера.– Большой дом на главной улице и всё имущество конфискуются. Яков с последней женой поселяется на задворках этого дома, во флигеле. Вышедший из беспросветной бедности и нищеты, он снова становится нищим. Это не укладывается в сознании бедного старика. Его парализует. Отнимаются ноги, плохо работает голова. Но могучий организм борется за жизнь. Вскоре Яков перебирается в кресло-каталку, которое заботливо возит жена, и начинает бороться за свои права. Он не может понять, что сейчас вместо законов в стране правит диктатура пролетариата. Он ворчит на дурные обеды, хотя единственная оставшаяся в доме от прислуги преданная прежним хозяевам кухарка Машенька старается, как может. Старик требует жареных лещей, которых давно нет, свежих булочек с маком из своей булочной, которой тоже нет. Он не знает, что золотые червонцы, вместе с шубой подарены младшему сыну, который уехал учиться в Петербург и больше не появляется. Это были его последние деньги.
– Так это был его родной сын?
– Внук, – уточнила Вера.
– А за что его посадили?
– Скорее всего, за преступное происхождение. Он же был отпрыском купеческого рода. Классовый враг, так сказать. За такими строго следили в то время. Любой неверный шаг мог грозить бедой, любое резкое высказывание могло стать последним.
– Да. Дела! Сейчас ни золота у старика, ни здоровья. Полный казус.
Павел Егорович подумал о том, что сталинские времена всё-таки были ужасными. Слава Богу, сейчас другие нравы и груз прошлого давит на умы людей разве что по ночам, когда перспектива будущего приобретает очертания гипотезы без доказательств. Вообще, удачно родиться в России – это немаловажно. Самые счастливые люди – это те, что родились во времена застоя или на заре какого-нибудь подъема в экономике. Хотя подобные времена у нас редкость. Для нас привычнее разруха. Но бывают и исключения. Павлу хотелось верить, что он родился именно в такой исключительный период и поэтому надо прожить свою жизнь красиво. А чтобы красиво прожить, надо иметь хорошие деньги в кармане. Поэтому золотые червонцы старика в голове у Павла стали ассоциироваться не только